Путешествие из петербурга в москву» - единственное, по-моему, произведение, которое я начала, но не смогла не то что дочитать, но даже долистать. а казалось, все так легко. школьные произведения я щелкала, как орешки, хвасталась перед одноклассниками тем, что мне легко прочитать абсолютно любую книгу, пусть и устрашающего объема, и вот вдруг это путешествие. объем – не о чем говорить, а поди ж ты, как ни силилась, прочитать не смогла. и вот теперь это злосчастное произведение все-таки одолено. сюжет наверняка знаком всем, ибо произведение входит в школьную программу. некий путешественник свершает путь от одного указанного пункта к другому, его остановки в городах и селах – это главы; в каждом почти местечке чувствительного путника ждет увлекательный рассказ, серьезный разговор, или наводящие грусть и злость сцены, свои мысли о которых он изливает бурными восклицаниями, когда мысленно, а когда и вслух. например, на слезу его прошибает молоденькая, чистой души крестьянка, мечтающая выйти замуж и отвергающая, как и ее мать, любую в этом деле (экими, оказываются, возвышенными могут быть души крестьянские, думает путешественник), да и вообще, вызывает бурю негодования положение несчастного крестьянства… а еще путешественник находит занятные записки, в которых находит близкие себе рассуждения, без стеснения самодержавие и церковь. одолев злосчастную книгу со второго раза, я поняла, почему не смогла прочесть ее в тринадцатилетнем возрасте. язык сложен до безумия, да еще и отвратительно приторен – каждого персонажа буквально трясет от эмоций, изливающихся в патетично-слащавых речах и восклицаниях. конечно, постепенно к этому привыкаешь, и я удивилась, поймав себя на мысли, что вторую часть книги читаю с увлечением. но все равно, такое изложение мне категорически не нравится. эти постоянные «о», рыдания, картинные вопли и жесты немало раздражают, не получается даже делать скидку на время написания произведения. но в целом, как это ни странно, негативных эмоций произведение не вызвало. я выписала немало понравившихся цитат, рассуждения, как уже упоминалось, меня увлекли. одно вызывает у меня недоумение – зачем впихивать сие творение в головы школьников. по-моему, этот лес тяжелых (хотя и интересных) мыслей, выраженных витиеватым старинным языком, способен разве что отвратить от . во всяком случае, в таком возрасте.
Замысел «Капитанской дочки» возник у Александра Сергеевича, пока он работал над «Историей Пугачевского бунта». Тогда Пушкин как настоящий исследователь ездил по деревням Южного Урала и разговаривал с очевидцами событий первой половины 1770-х годов. Он собирал документы, работал в архивах. «Историю Пугачевского бунта» действительно можно назвать историческим трудом.
А что можно сказать о «Капитанской дочке»?
Во-первых, повествование романа – воспоминания взрослого дворянина Гринева, а как мы знаем, человеческая память имеет свойство искажать события
Во-вторых, фигура Пугачева кажется какой-то сказочной. Мы видим, что он жесток. Он стремительно расправляется с солдатами, не присягнувшими ему. На виселице оказывается и комендант крепости Иван Кузмич. Ужасна сцена, когда выбежавшая на улицу «растрепанная и раздетая донага» жена его видит, что с ее мужем сделали мятежники, и начинает его оплакивать: «Свет ты мой, Иван Кузмич, удалая солдатская головушка! не тронули тебя ни штыки прусские, ни пули турецкие; не в честном бою положил ты свой живот, а сгинул от беглого каторжника!». Пугачев без тени жалости приказывает «унять старую ведьму», и ее убивают ударом сабли по голове.В то же время, мы видим, как Пугачев милует Петра Гринева, который точно так же не желает присягать ему и признавать в нем своего царя. Мятежник, который казнил опытных, верных присяге вояк, вдруг увидел достойного человека в «недоросле» Петре Гриневе. Не кажется ли вам это фантастическим?
И ладно бы Пугачев его единожды. Впоследствии он еще и Гриневу в защите сироты (которая осталась сиротой по воле самого Пугачева) от Швабрина. Самозванец с Гриневым ведет себя как крестная фея, исполняющая желания, что совсем не вяжется с его разбоями и затеянной войной.
В-третьих, удивительная случайность, по которой Маша застает Екатерину II в саду, да причем в хорошем расположении духа, решает судьбу главных героев. Вообще в романе, как по волшебству, случай избавляет главных героев от любых проблем. И Пугачев, и Екатерина главных героев милуют, с той лишь разницей, что Пугачев делает это втайне от своих генералов, а Екатерина даже и не думает кого-то о своих намерениях спрашивать. В этом и заключается отличие настоящего монарха от самозванца (хотя Екатерина по сути тоже самозванка, которая пришла к власти в результате переворота).Таким образом, я бы сказал, что «Капитанская дочка» - сказка по сюжету, но результат исторических исканий Пушкина по своей сути. Любопытно, что судьба Гринева предопределена в самом начале романа, когда его записывают в Семеновский полк. «Капитанская дочка» написана в 1836, восстание Семеновского полка произошло в 1820. Многих офицеров тогда отправили на каторгу и разбросали по крепостям.
Замысел «Капитанской дочки» возник у Александра Сергеевича, пока он работал над «Историей Пугачевского бунта». Тогда Пушкин как настоящий исследователь ездил по деревням Южного Урала и разговаривал с очевидцами событий первой половины 1770-х годов. Он собирал документы, работал в архивах. «Историю Пугачевского бунта» действительно можно назвать историческим трудом.
А что можно сказать о «Капитанской дочке»?
Во-первых, повествование романа – воспоминания взрослого дворянина Гринева, а как мы знаем, человеческая память имеет свойство искажать события
Во-вторых, фигура Пугачева кажется какой-то сказочной. Мы видим, что он жесток. Он стремительно расправляется с солдатами, не присягнувшими ему. На виселице оказывается и комендант крепости Иван Кузмич. Ужасна сцена, когда выбежавшая на улицу «растрепанная и раздетая донага» жена его видит, что с ее мужем сделали мятежники, и начинает его оплакивать: «Свет ты мой, Иван Кузмич, удалая солдатская головушка! не тронули тебя ни штыки прусские, ни пули турецкие; не в честном бою положил ты свой живот, а сгинул от беглого каторжника!». Пугачев без тени жалости приказывает «унять старую ведьму», и ее убивают ударом сабли по голове.В то же время, мы видим, как Пугачев милует Петра Гринева, который точно так же не желает присягать ему и признавать в нем своего царя. Мятежник, который казнил опытных, верных присяге вояк, вдруг увидел достойного человека в «недоросле» Петре Гриневе. Не кажется ли вам это фантастическим?
И ладно бы Пугачев его единожды. Впоследствии он еще и Гриневу в защите сироты (которая осталась сиротой по воле самого Пугачева) от Швабрина. Самозванец с Гриневым ведет себя как крестная фея, исполняющая желания, что совсем не вяжется с его разбоями и затеянной войной.
В-третьих, удивительная случайность, по которой Маша застает Екатерину II в саду, да причем в хорошем расположении духа, решает судьбу главных героев. Вообще в романе, как по волшебству, случай избавляет главных героев от любых проблем. И Пугачев, и Екатерина главных героев милуют, с той лишь разницей, что Пугачев делает это втайне от своих генералов, а Екатерина даже и не думает кого-то о своих намерениях спрашивать. В этом и заключается отличие настоящего монарха от самозванца (хотя Екатерина по сути тоже самозванка, которая пришла к власти в результате переворота).Таким образом, я бы сказал, что «Капитанская дочка» - сказка по сюжету, но результат исторических исканий Пушкина по своей сути. Любопытно, что судьба Гринева предопределена в самом начале романа, когда его записывают в Семеновский полк. «Капитанская дочка» написана в 1836, восстание Семеновского полка произошло в 1820. Многих офицеров тогда отправили на каторгу и разбросали по крепостям.