АЛИСА (англ. Alice) — героиня двух сказок Л.Кэрролла «Приключения Алисы в стране чудес» (1865) и «Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье» (1871).Литература, посвященная этим произведениям Кэрролла, по объему в несколько раз превышает тексты самого писателя. Интерпретацией «Алисы в стране чудес» и «Зазеркалья» занимались математики, физики, историки, теологи и, конечно, литературоведы. Действительно, сказки Чарлза Лютвиджа Доджсона, оксфордского профессора математики, взявшего себе псевдоним Льюис Кэрролл, имеют сложный естественнонаучный и философский подтекст, помимо этого они основаны на старой английской традиции нонсенса, содержат множество ссылок, намеков и скрытых пародий, понятных лишь современникам, да и то не всем. И все-таки не стоит забывать, что первая из сказок родилась всего лишь как импровизация, рассказанная однажды летним днем во время лодочной прогулки трем маленьким девочкам, сестрам Лидделл. Средняя из них, десятилетняя Алиса, стала героиней знаменитых приключений. И какие бы сложные, многогранные смыслы мы ни вкладывали теперь в сказки, образ веселой, любопытной А. имеет в них не меньшее значение, чем использованные Кэрроллом теории и новейшие научные гипотезы. Впрочем, сам автор неоднократно писал о том, что сказки сочинены им прежде всего для развлечения его маленьких друзей. И обе эти сказки — сны, привидевшиеся А., которая так удачно заснула: сначала на берегу реки под деревом, а потом, во второй раз, у себя дома в кресле.В первом приключении А. видит пробегающего мимо белого кролика с часами, которые он вынимает из жилетного кармана, и вслед за ним прыгает в нору, откуда длинн ый туннель приводит ее в Страну Чудес. Там А. ждут невероятные встречи со зверями, умеющими логически мыслить; с пирожками и грибами, отведав которые можно увеличиться или уменьшиться в росте; с королем, королевой и их придворными, которые окажутся только колодой карт; с чеширским котом, умеющим исчезать, но оставлять после себя улыбку, медленно тающую в воздухе. «Все страньше и страньше», — говорит ошеломленная А., и с ней приходится согласиться. Но и сама героиня вызывает восхищенное удивление читателя — эта благовоспитанная викторианская девочка выказывает необыкновенное присутствие духа, здравый смысл и критического суждения. А. хорошо воспитана и умеет вежливо разговаривать и с гусеницей, и с Грифоном, и со странной черепахой Квазн, не теряя при этом собственного достоинства. Кроме того, она любознательна и может принимать окружающее таким, каково оно есть, пусть даже это окружающее перевернуто вверх ногами. Идеальная сказочная героиня! Все эти ценные качества послужат ей и во второй сказке, обстоятельства которой еще более сложны и запутанны, поскольку А. попадает в мир наоборот, мир Зазеркалья. В основе второй сказки Кэрролла лежит описание шахматной задачи, и все передвижения героев есть передвижения шахматных фигур на доске. Но какие странные эти герои! Чего стоит хотя бы один Шалтай-Болтай, предлагающий А. задачу из области формальной логики, или взбалмошная Черная Королева, чьи поступки невозможно предугадать. И все-таки Алиса преодолевает препятствия и становится Королевой, оставаясь в то же время веселой и непосредственной девочкой, «девочкой ушедших дней, давней радостью моей» — как написал Кэрролл в заключительном стихотворении.
Одним из сильнейших моментов романа «Преступление и наказание» является его эпилог. Хотя, казалось бы, кульминация романа давно миновала, и события видимого «физического» плана уже произошли (задумано и содеяна страшное преступление, совершено признание, приведено в исполнение наказание), на самом деле только в эпилоге роман достигает своего подлинного, духовного пика. Ведь, как выясняется, совершив признание, Раскольников не раскаялся. «Вот в чем одном признавал он свое преступление: только в том, что не вынес его и сделал явку с повинною», — пишет Достоевский о настроении Родиона в тюрьме. Чувство собственной правоты не пошатнулось в нем, он лишь возненавидел свою слабость. Но тут начинают происходить необъяснимые с человеческой точки зрения вещи: сокамерники-осужденные почему-то проникаются беспричинной неприязнью к Родиону, хотя их преступления порой ужаснее; да и особо не знакомы они с Раскольниковым, чтобы так его невзлюбить! В то же время они едва ли не плачут от восхищения, благоговейно глядя на Соню, приходящую навестить Раскольникова; хотя, опять-таки, они ведь и ее не знают вовсе! В конце концов каторжные с криком «Безбожник!» бросаются на Родиона, избивают его, и лишь охранник предотвращает кровопролитие… Что происходит? Почему? ответ приходит Родиону во сне про непонятную эпидемию, погубившую человечество. Якобы появились какие-то новые микроскопические трихины, и «люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватым и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные». Проснувшись, Раскольников еще не осознает, но уже душой чувствует то, что так же бессознательно возненавидели в нем заключенные: он болен той самой заразой! И имя ей — безверие, нелюбовь, гордыня, презрение к людям! И когда Раскольников в очередной раз видит Соню, душа его наконец-то просыпается, и открывшиеся заново глаза наполняются слезами, и неизъяснимая боль, но уже не беспросветная, а свет дарующая, бросает его к Сониным ногам в рыданиях, и эти рыдания очищают его мятежное сердце! Вот истинная кульминация романа! Вот оно — торжество пресвятой любви и веры! Вот оно — настоящее раскаяние, дающее уверенность в всякого грешника! Здесь, в эпилоге, между строк звучат самые светлые, жизнеутверждающие аккорды, знаменующие духовное возрождение героя, здесь в полной мере раскрывается глубокая убежденность великого человеколюбца Достоевского в том, что в каждом человеческом сердце теплится Божественная искра.
Вот истинная кульминация романа! Вот оно — торжество пресвятой любви и веры! Вот оно — настоящее раскаяние, дающее уверенность в всякого грешника! Здесь, в эпилоге, между строк звучат самые светлые, жизнеутверждающие аккорды, знаменующие духовное возрождение героя, здесь в полной мере раскрывается глубокая убежденность великого человеколюбца Достоевского в том, что в каждом человеческом сердце теплится Божественная искра.