Тема дисгармонии, доведенной до абсурда из-за вмешательства человека в законы развития общества, с блестящим мастерством и талантом раскрыта михаилом булгаковым в повести “собачье сердце”. эта идея реализуется писателем в аллегорической форме: незатейливый, добродушный пес шарик превращается в ничтожное и агрессивное человекообразное существо. именно этот эксперимент профессора преображенского и положен в основу повести. профессор преображенский, немолодой уже человек, живет уединенно в прекрасной благоустроенной квартире. гениальный хирург занимается прибыльными операциями по омоложению. но профессор задумывает улучшить саму природу, он решает посоревноваться с самой жизнью и создать нового человека, пересадив собаке часть человеческого мозга. для этого эксперимента он выбирает уличного пса шарика. вечно голодный горемычный пес шарик по-своему неглуп. он оценивает быт, нравы, характеры москвы времен нэпа с ее многочисленными магазинами, трактирами на мясницкой “с опилками на полу, злыми приказчиками, которые ненавидят собак”, “где играли на гармошке и пахло сосисками”. наблюдая жизнь улицы, он делает умозаключения: “дворники из всех пролетариев самая гнусная мразь”; “повар попадается разный. например, — покойный влас с пречистенки. скольким жизнь спас”. увидев филиппа филипповича преображенского, шарик понимает: “он умственного труда ”, “этот не станет пинать ногой”. i и вот профессор совершает главное дело своей жизни — уникальную операцию: он пересаживает псу шарику гипофиз человека от скончавшегося за несколько часов до операции мужчины. человек этот — клим петрович чугункин, двадцати восьми лет, судился три раза. “профессия — игра на по трактирам. маленького роста, плохо сложен. печень расширена (алкоголь). причина смерти — удар ножом в сердце в пивной”. в результате сложнейшей операции появилось безобразное, примитивное существо, целиком унаследовавшее “пролетарскую” сущность своего “предка”. булгаков так описывает его внешность: “человек маленького роста и несимпатичной наружности. волосы у него на голове росли лоб поражал своей малой вышиной. почти непосредственно над черными ниточками бровей начиналась густая головная щетка”. первые произнесенные им слова были ругань, первое отчетливое слово: “буржуи”. с появлением этого человекообразного существа жизнь профессора преображенского и обитателей его дома становится сущим адом. он устраивает дикие погромы в квартире, гоняется (по своей собачьей сущности) за котами, устраивает потоп… все обитатели профессорской квартиры в полной растерянности, о приеме пациентов даже речи быть не может. “человек у двери мутноватыми глазами поглядывал на профессора и курил папиросу, посыпая манишку ” хозяин дома негодует: “окурки на пол не бросать — в сотый раз прошу. чтобы я больше не слышал ни одного ругательного слова. в квартире не плевать! с зиной всякие разговоры прекратить. она жалуется, что вы в темноте ее подкарауливаете. смотрите! ” шариков же говорит ему в ответ: “что-то вы меня, папаша, больно что вы мне жить не даете? ” “неожиданно лабораторное” существо требует присвоить ему “наследственную” фамилию шариков, а имя он себе выбирает — полиграф полиграфович. едва сделавшись неким подобием человека, шариков наглеет прямо на глазах. он требует от хозяина квартиры документ о проживании, уверенный, чтов этом ему домком, который защищает “интересы трудового элемента”. в лице председателя домкома швондера он тут же находит союзника. именно он, швондер, требует выдачи документа шарикову, утверждая, что документ самая важная вещь на свете: “я не могу допустить пребывания в доме бездокументного жильца, да еще не взятого на воинский учет милицией. а вдруг война с империалистическими хищниками? ” вскоре шариков предъявляет хозяину квартиры “бумагу от швондера”, согласно которой ему полагается в профессорской квартире жилая площадь в 16 квадратных метров. швондер также снабжает шарикова “научной” , дает ему на “изучение” переписку энгельса с каутским. человекоподобное существо не одобряет ни того, ни другого автора: “а то пишут, конгресс, немцы какие-” вывод он делает один: “надо все поделить”. причем он даже знает, как это сделать. “да какой тут способ, — отвечает шариков на вопрос борменталя, — дело не хитрое. а то что же: один в семи комнатах расселился, штанов у него сорок пар, а другой шляется, в сорных ящиках пропитание ищет”. полиграф полиграфович быстро находит себе место в обществе, где “кто был ничем, тот станет всем”. швондер устраивает его заведующим подотделом очистки города от бродячих животных. и вот он предстает перед изумленным профессором и борменталём “в кожаной куртке с чужого плеча, в кожаных же потертых штанах и высоких сапожках”. по всей квартире разносится вонь, на что шариков замечает: “ну, что ж, известно: по специальности. вчера котов душили-”
Мои прабабушка и прадедушка — одни из немногих, пройдя дорогами фронта, вернулись живыми. прабабушка, рядовая гвардии, арефьева елена прохоровна, воевала в составе ii украинского фронта, была телефонисткой штабной батареи с 1942 по 1945 годы и закончила войну в австрии. у моей бабы лены были две медали «за отвагу». одну из них она получила за бесперебойное осуществление связи при прорыве общевойсковыми и конно-механизированными армиями тактической зоны танковой обороны противника во львове. второй медалью её наградили за вынесение рации и секретных документов из окружения. всю войну рядом с ней был её верный конь меркурий, который не раз спасал её от смерти. баба лена неоднократно рассказывала про освобождение концентрационного лагеря дахау, про ужасы, с которыми пришлось столкнуться находившимся там людям, истощённым, подвергшимся пыткам, умирающим. за особо важные заслуги в защите социалистического отечества, укреплении обороноспособности , баба лена была награждена орденом ленина. мой прадед, танаков александр александрович, был кадровым военным, выпускником томского артиллерийского училища. война с фашизмом началась у него с 1938 года, с испании. затем была война на реке халхин-гол, за ней советско-финская война, и потом он принимал участие в великой отечественной войне. воспоминаний у прадедушки было много, и все они с любовью записаны в тетрадь семейного архива моей тётей. мне особенно запомнились следующие: как находились в окружении в 1941 году, как братались с американцами после взятия реки одер, как после взятия берлина прадедушка расписался на стенах рейхстага. одним из ярких воспоминаний не о военных подвигах, а человеческих отношениях я поделюсь. в конце войны в берлине артиллеристам полевая кухня обед: кашу, хлеб и чай. тут из-под развалин, а берлин брали штурмом, и он находился в руинах, стали выглядывать одни глазёнки, другие… это голодные дети собрались на запах еды. прятались, боялись и ничего не просили, просто смотрели из-под развалин. прадед саша отдал приказ: «детей накормить! » все бойцы, в том числе и он, отдали не только свой обед, но и все немногие продукты, которые лежали в вещевых мешках. и деда саша говорил: «как можно было есть, когда дети голодные? дети не виноваты, что в германии взяли власть фашисты». танаков александр александрович был награждён орденом александра невского. этим орденом награждали командный состав красной армии за заслуги в организации и руководстве боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операций успехи в боях за родину. я смотрю на фотографии своих героических предков… память о них жива в моём сердце, в моём сознании, и мне есть чем гордиться!
