Нет ни одной проблемы, которая уже не была бы отражена в мировой литературе.
Роль литературы в нашей жизни многогранна: книга формировать внутренний опыт, разобраться в себе.
Книга – учебник жизни.
Нам кажется, что любая наша проблема— это уникальное явление. Но нет ни одной проблемы, которая не была бы отражена в мировой литературе. Любовь, измена, поиски смысла жизни и многое другое — всё это есть в книгах.
Литература утраивает наш внутренний опыт, расширяет взгляд на жизнь. В детстве мы читаем сказки и приключения, чтобы пережить азарт поиска. Но наступает час, когда мы испытываем потребность открыть книгу для того, чтобы с её углубиться в себя. Это час взросления. Мы ищем в книге собеседника, который нас учит.
С каждой прочитанной книгой мы становимся другими. С литературы человек становится человеком. Неслучайно книгу называют учебником жизни
Особенностью стихотворной формы романа «Евгений Онегин», является его своеобразная «онегинская строфа». «Онегинская строфа» принадлежит к типу «больших», сложных строф. Она состоит из 14 строк и представляет собой систему трех четверостиший, сопровождаемых заключительным двустишием. Строки в строфе соединены определенным порядком расположения рифм: в первом четверостишии используются рифмы перекрестные, во втором — смежные, в третьем — опоясывающие, или кольцевые. Это рифменное разнообразие сообщает строфе романа необыкновенную гибкость и живость.
Роман написан четырехстопным ямбом. Рифма романа отличается необыкновенным разнообразием. Мы находим здесь все типы рифмы, от самых простых до наиболее сложных и трудных. В романе встречаютcя и рифмы распространенного типа [любовь — кровь, тень — день), и глагольные рифмы [забавлять — поправлять, хранила — ходила), и отглагольно-существительные рифмы [вниманье — страданье, творенье — уединенье), и рифмовка иностранных слов с русскими [неутомима- prima), и рифмовка иностранных имен собственных с русскими словами [Гораций — акаций, Грим — перед ним), и рифмовка букв и инициалов [стекле — О. да Е.), и рифмы омонимические [«Защитник вольности и прав в сем случае совсем не прав), и трудные полнозвучные рифмы [Чальд Гарольдом — со льдом), и составные рифмы [и я — меня), и т.д. Онегинскому стиху, как и другим стихам Пушкина, присуща необыкновенная простота, ясность, прозрачность языка; при самых обычных эпитетов, почти не прибегая к метафорам и гиперболам, Пушкин рисует нам яркие, высокохудожественные картины.
Нет ни одной проблемы, которая уже не была бы отражена в мировой литературе.
Роль литературы в нашей жизни многогранна: книга формировать внутренний опыт, разобраться в себе.
Книга – учебник жизни.
Нам кажется, что любая наша проблема— это уникальное явление. Но нет ни одной проблемы, которая не была бы отражена в мировой литературе. Любовь, измена, поиски смысла жизни и многое другое — всё это есть в книгах.
Литература утраивает наш внутренний опыт, расширяет взгляд на жизнь. В детстве мы читаем сказки и приключения, чтобы пережить азарт поиска. Но наступает час, когда мы испытываем потребность открыть книгу для того, чтобы с её углубиться в себя. Это час взросления. Мы ищем в книге собеседника, который нас учит.
С каждой прочитанной книгой мы становимся другими. С литературы человек становится человеком. Неслучайно книгу называют учебником жизни
Объяснение:
Особенностью стихотворной формы романа «Евгений Онегин», является его своеобразная «онегинская строфа». «Онегинская строфа» принадлежит к типу «больших», сложных строф. Она состоит из 14 строк и представляет собой систему трех четверостиший, сопровождаемых заключительным двустишием. Строки в строфе соединены определенным порядком расположения рифм: в первом четверостишии используются рифмы перекрестные, во втором — смежные, в третьем — опоясывающие, или кольцевые. Это рифменное разнообразие сообщает строфе романа необыкновенную гибкость и живость.
Роман написан четырехстопным ямбом. Рифма романа отличается необыкновенным разнообразием. Мы находим здесь все типы рифмы, от самых простых до наиболее сложных и трудных. В романе встречаютcя и рифмы распространенного типа [любовь — кровь, тень — день), и глагольные рифмы [забавлять — поправлять, хранила — ходила), и отглагольно-существительные рифмы [вниманье — страданье, творенье — уединенье), и рифмовка иностранных слов с русскими [неутомима- prima), и рифмовка иностранных имен собственных с русскими словами [Гораций — акаций, Грим — перед ним), и рифмовка букв и инициалов [стекле — О. да Е.), и рифмы омонимические [«Защитник вольности и прав в сем случае совсем не прав), и трудные полнозвучные рифмы [Чальд Гарольдом — со льдом), и составные рифмы [и я — меня), и т.д. Онегинскому стиху, как и другим стихам Пушкина, присуща необыкновенная простота, ясность, прозрачность языка; при самых обычных эпитетов, почти не прибегая к метафорам и гиперболам, Пушкин рисует нам яркие, высокохудожественные картины.