Ваза жила на маленьком столике с резными ножками. Красивая ваза старинного граненого стекла. Ее узорчатые грани умели делать удивительную, почти волшебную вещь: они ловили лучи солнца, перебрасывались ими, а потом кидали назад, солнцу. От этой игры вся ваза и даже вода в ней весело светились.
Ваза была не только красивой, но и умной. Она понимала, что красива не только из-за граней старинного стекла, не только из-за веселой игры солнечных лучей. Главное, конечно же, прекрасные цветы, что жили в вазе круглый год.
…Весной появлялись нежные нарциссы. Белые нарциссы похожи на легких шестикрылых мотыльков. Желтые нарциссы казались несколько серьезнее и походили на короны фей.
Потом приходили тюльпаны. Желтые, красные и желто-красные. Розовые, белые и розово-белые. Яркие веселые цветы. Нельзя сказать, чтобы ваза их не любила. Просто иногда уставала от их шумного шепота.
На смену тюльпанам являлась сирень. Ее прохладные, пушистые кисти казались вазе очень спокойными. Ваза всегда ждала сирень еще и потому, что знала: раз сирень — значит, наступило лето. И цветов будет!.. Разных…
Изящные ирисы… Гордые лилии… Лупинусы, стройные, как свечи… А гладиолусы? А флоксы? Золотые шары? Разноцветные садовые ромашки… Разве вспомнишь все цветы лета?..
Но вот появлялись астры. Бордовые, белые, темнокрасные, сиреневатые, с чуть блестящими округлыми лепестками или бледно-розовые, бледно-сиреневые, светло-желтые с острыми, тонкими, будто настороженными, лепестками. Чудесные цветы, но грустные. Астры — это осень. Долго цветут астры. До первого снега.
А потом? Зимой? Ваза остается без цветов? Нет, конечно. Морозной зимой в теплых оранжереях с ма-ленькими искусственными солнцами-светильниками всегда растут цветы.
Калы. Скромные, но гордые своей прохладной белизной.
Гвоздики. Розовые — нежны. Красные — торжественны. Белые — спокойны, полны достоинства. И, конечно, розы. Они так прекрасны… Так прекрасны… Что иногда, кажется, устают от своей красоты. Вот так и жила ваза: круглый год с чудесными цветами.
…Но однажды зимой, в мороз и снег, хозяйка принесла домой не гвоздики, не розы, не другие какие-то тепличные цветы. Хозяйка налила в вазу воды и осторожно опустила в нее обыкновенные голые замерзшие ветки. Они были так холодны, что ваза даже чуть вздрогнула.
— Это, — сказала хозяйка, поправляя ветки, — тополь. На него с крыши снег сполз. Ветки обломал. «Странно, — подумала ваза, — зачем они нужны? Разве на них распустятся цветы?»
Хозяйка, конечно же, знала, что нет. Но все равно каждый день меняла веткам воду, ставила их на солнце, рассматривала. Будто ждала чего-то необыкновенного. Время шло. Ветки тополя отогрелись, но вели себя очень скромно и, естественно, ничего удивительного с ними не произошло. А ваза похорошела. Сейчас ее старинное стекло не просто сияло, оно светилось зеленоватыми бликами. Это случилось оттого, что при-ближался Новый год, и в доме появилась зеленая-презеленая елка. Ее мохнатые лапы отражались в гранях старинного стекла. Так бывало каждый год, но каждый год ваза встречала елку прекрасными цветами. А в этом году? Обыкновенные голые ветки!? Гордая ваза чувствовала себя немного неловко: «В день новогоднего праздника хозяйка, я надеюсь, украсит меня цветами», — думала ваза.
Но нет. Тридцать первого декабря хозяйка повесила на елку разноцветные бусы, блестящие шары, сосульки. Елка замечательно выглядела. А вот ваза так и осталась с обыкновенными тополиными ветками. Деликатная елка сделала вид, что не видит, как недовольна и огорчена ваза.
Наступила праздничная новогодняя ночь. Красавица-елка долго веселилась с хозяйкой и гостями, а расстроенная ваза уснула рано. Зато и проснулась раньше всех.
На улице мела метель, стекла были разрисованы морозом. Вдруг ваза услышала тихое шуршание. Потом кто-то ойкнул. Потом чихнул. Потом шепотом, потому что все, кроме вазы, спали, сказал: «Здравствуйте!».
И вдруг запахло весной. Теплым весенним ветром, первой весенней зеленью, просто солнцем весны. Что за чудо? На улице снег стеной, а откуда-то весной повеяло. У вазы, если можно так сказать, даже голова закружилась. Она тихонько зазвенела, разбудила хозяйку.
Не знаю, почувствовала ли хозяйка, что в комнату весна пришла, но она сразу раздвинула шторы и подошла к вазе.
— Посмотри, — сказала она, — какое невероятное чудо! Словно специально, весенний тополиный листочек распустился в новогоднюю ночь! Это нам с тобой новогодний подарок весны.
И тут ваза увидела, что на одной из тополиных веток появился крохотный ярко-зеленый клейкий листочек. «Так это он весну принес, — поняла ваза, — весну зимой! В снег, в Новый год! Такой маленький…»
И всеми гранями старинного, много повидавшего на своем веку стекла, ваза прозвенела:
— Здравствуй! С Днем рождения!
А нарядная елка ласково кивнула сверкающей макушкой серебряным дождем и зелеными иголками:
Знайте, господа, что мой отец был купцом, и был он из людей и купцов знатных, и имел большие деньги и обильные богатства, и умер, когда я был маленьким мальчиком, оставив мне деньги, и земли, и деревни. А выросши, я наложил на все это руку и стал есть прекрасную пищу и пить прекрасные напитки. Я водил дружбу с юношами и наряжался, надевая прекрасные одежды, и расхаживал с друзьями и товарищами, и думал я, что все это продлится постоянно и всегда будет мне полезно. И я провел в таком положении некоторое время, а затем я очнулся от своей беспечности и вернулся к разуму и увидел, что деньги мои ушли, а положение изменилось, и исчезло все, что у меня было. И, придя в себя, яиспугался и растерялся и стал думать об одном рассказе, который я раньше слышал от отца, - и был это рассказ о господине нашем Сулеймане, сыне Дауда (мир с ними обоими!), который говорил: "Есть три вещи лучше трех других: день смерти лучше дня рождения, живой пес лучше мертвого льва, и могила лучше бедности".
Рада если не трудно добавьте этот ответ в "Лучший", за ранее
Ваза жила на маленьком столике с резными ножками. Красивая ваза старинного граненого стекла. Ее узорчатые грани умели делать удивительную, почти волшебную вещь: они ловили лучи солнца, перебрасывались ими, а потом кидали назад, солнцу. От этой игры вся ваза и даже вода в ней весело светились.
Ваза была не только красивой, но и умной. Она понимала, что красива не только из-за граней старинного стекла, не только из-за веселой игры солнечных лучей. Главное, конечно же, прекрасные цветы, что жили в вазе круглый год.
…Весной появлялись нежные нарциссы. Белые нарциссы похожи на легких шестикрылых мотыльков. Желтые нарциссы казались несколько серьезнее и походили на короны фей.
Потом приходили тюльпаны. Желтые, красные и желто-красные. Розовые, белые и розово-белые. Яркие веселые цветы. Нельзя сказать, чтобы ваза их не любила. Просто иногда уставала от их шумного шепота.
На смену тюльпанам являлась сирень. Ее прохладные, пушистые кисти казались вазе очень спокойными. Ваза всегда ждала сирень еще и потому, что знала: раз сирень — значит, наступило лето. И цветов будет!.. Разных…
Изящные ирисы… Гордые лилии… Лупинусы, стройные, как свечи… А гладиолусы? А флоксы? Золотые шары? Разноцветные садовые ромашки… Разве вспомнишь все цветы лета?..
Но вот появлялись астры. Бордовые, белые, темнокрасные, сиреневатые, с чуть блестящими округлыми лепестками или бледно-розовые, бледно-сиреневые, светло-желтые с острыми, тонкими, будто настороженными, лепестками. Чудесные цветы, но грустные. Астры — это осень. Долго цветут астры. До первого снега.
А потом? Зимой? Ваза остается без цветов? Нет, конечно. Морозной зимой в теплых оранжереях с ма-ленькими искусственными солнцами-светильниками всегда растут цветы.
Калы. Скромные, но гордые своей прохладной белизной.
Гвоздики. Розовые — нежны. Красные — торжественны. Белые — спокойны, полны достоинства. И, конечно, розы. Они так прекрасны… Так прекрасны… Что иногда, кажется, устают от своей красоты. Вот так и жила ваза: круглый год с чудесными цветами.
…Но однажды зимой, в мороз и снег, хозяйка принесла домой не гвоздики, не розы, не другие какие-то тепличные цветы. Хозяйка налила в вазу воды и осторожно опустила в нее обыкновенные голые замерзшие ветки. Они были так холодны, что ваза даже чуть вздрогнула.
— Это, — сказала хозяйка, поправляя ветки, — тополь. На него с крыши снег сполз. Ветки обломал. «Странно, — подумала ваза, — зачем они нужны? Разве на них распустятся цветы?»
Хозяйка, конечно же, знала, что нет. Но все равно каждый день меняла веткам воду, ставила их на солнце, рассматривала. Будто ждала чего-то необыкновенного. Время шло. Ветки тополя отогрелись, но вели себя очень скромно и, естественно, ничего удивительного с ними не произошло. А ваза похорошела. Сейчас ее старинное стекло не просто сияло, оно светилось зеленоватыми бликами. Это случилось оттого, что при-ближался Новый год, и в доме появилась зеленая-презеленая елка. Ее мохнатые лапы отражались в гранях старинного стекла. Так бывало каждый год, но каждый год ваза встречала елку прекрасными цветами. А в этом году? Обыкновенные голые ветки!? Гордая ваза чувствовала себя немного неловко: «В день новогоднего праздника хозяйка, я надеюсь, украсит меня цветами», — думала ваза.
Но нет. Тридцать первого декабря хозяйка повесила на елку разноцветные бусы, блестящие шары, сосульки. Елка замечательно выглядела. А вот ваза так и осталась с обыкновенными тополиными ветками. Деликатная елка сделала вид, что не видит, как недовольна и огорчена ваза.
Наступила праздничная новогодняя ночь. Красавица-елка долго веселилась с хозяйкой и гостями, а расстроенная ваза уснула рано. Зато и проснулась раньше всех.
На улице мела метель, стекла были разрисованы морозом. Вдруг ваза услышала тихое шуршание. Потом кто-то ойкнул. Потом чихнул. Потом шепотом, потому что все, кроме вазы, спали, сказал: «Здравствуйте!».
И вдруг запахло весной. Теплым весенним ветром, первой весенней зеленью, просто солнцем весны. Что за чудо? На улице снег стеной, а откуда-то весной повеяло. У вазы, если можно так сказать, даже голова закружилась. Она тихонько зазвенела, разбудила хозяйку.
Не знаю, почувствовала ли хозяйка, что в комнату весна пришла, но она сразу раздвинула шторы и подошла к вазе.
— Посмотри, — сказала она, — какое невероятное чудо! Словно специально, весенний тополиный листочек распустился в новогоднюю ночь! Это нам с тобой новогодний подарок весны.
И тут ваза увидела, что на одной из тополиных веток появился крохотный ярко-зеленый клейкий листочек. «Так это он весну принес, — поняла ваза, — весну зимой! В снег, в Новый год! Такой маленький…»
И всеми гранями старинного, много повидавшего на своем веку стекла, ваза прозвенела:
— Здравствуй! С Днем рождения!
А нарядная елка ласково кивнула сверкающей макушкой серебряным дождем и зелеными иголками:
— С Новым годом! С новым счастьем!
Рада если не трудно добавьте этот ответ в "Лучший", за ранее