Во по поводу повести Максим Максимыч:
- В чем вы видите отличие отношения рассказчика к Максиму Максимычу в главах «Бэла» и «Максим Максимыч»
- Опишите душевное состояние М. М. во время ожидания Печорина (с цитатами).
- Психологический портрет Печорина: как построен портрет? какие черты личности раскрываются в его портрете?
портрете?
• «зевнул два раза» - холоден и спокоен, никакого волнения при мысли о
предстоящей встрече, ему скучно;
• Рост, сложение – сильный как физически, так и морально
• Одежда – несоответствие аристократического облика Печорина его одежде;
родовой аристократ – вместо того чтобы блистать в гостиных – сидит на скамье у
ворот грязной гостиницы. Зачем он здесь? Почему?
Ощущается противоречивость во всем. Оформление таблицы
Вывод: юность и зрелость одновременно
- Опишите встречу Печорина и Максима Максимыча? Как они себя ведут?
Печорин
Максим Максимыч
Спокойный, медлительный
«холодно протянул руку»
- Как отнесся Печорин к упоминанию о Бэле?
- Как вы думаете, почему Печорин так отнёсся к Максиму Максимычу?
- Можно ли М. М. и Печорина назвать друзьями?
- Какие изменения произошли в М.М. после встречи? Почему?
человека и «героя времени»?
- Вспомните начало повести. Объясните причину раздражения автора?

Житие - жанр церковной литературы, в котором описывается жизнь и деяния святых. Житие создавалось после смерти святого, но не всегда после формальной канонизации. Для жития характерны строгие содержательные и структурные ограничения (канон, литературный этикет) , сильно отличающие его от светских биографий. Изучением житий занимается агиография.  

В историческом плане жития при соответствующей историко-филологической критике выступают как источник по истории церкви, равно как и по гражданской истории. В социально-культурном аспекте жития дают возможность реконструировать характер духовности, социальные параметры религиозной жизни, религиозно-культурные представления общества. Жития, наконец, составляют едва ли не самую обширную часть христианской литературы, со своими закономерностями развития, эволюцией структурных и содержательных параметров и т. д. , и в этом плане являются предметом литературно-филологического рассмотрения.  

Литературно-филологическое изучение житий выступает как основа всех прочих типов исследований. Жития пишутся по определённым литературным канонам, меняющимся во времени и различным для разных христианских традиций. Любая интерпретация житийного материала требует предварительного рассмотрения того, что относится к сфере литературного этикета. Это предполагает изучение литературной истории житий, их жанров, установление типичных схем их построения, стандартных мотивов и приёмов изображения и т. д. Так, например, в таком агиографическом жанре, как похвала святому, соединяющем в себе характеристики жития и проповеди, выделяется достаточно чёткая композиционная структура (введение, основная часть и эпилог) и тематическая схема основной части (происхождение святого, рождение и воспитание, деяния и чудеса, праведная кончина, сравнение с другими подвижниками) ; эти характеристики восходят к позднеантичному энкомиуму (см. энкомий) , и их разная реализация в процессе развития житийной литературы даёт существенный материал как для историко-литературных, так и для историко-культурных выводов.  

Агиографической литературе свойственны многочисленные стандартные мотивы, такие, например, как рождение святого от благочестивых родителей, равнодушие к детским играм и т. п. Подобные мотивы выделяются в агиографических произведениях разных типов и разных эпох. Так, в актах мучеников, начиная с древнейших образцов этого жанра, приводится обычно молитва мученика перед кончиной и рассказывается о видении Христа или Царствия Небесного, открывающегося подвижнику во время его страданий. Эти стандартные мотивы обусловлены не только ориентацией одних произведений на другие, но и христоцентричностью самого феномена мученичества: мученик повторяет победу Христа над смертью, свидетельствует о Христе и, становясь «другом Божиим» , входит в Царство Христово. Эта богословская канва мученичества естественно отражается и в структурных характеристиках мученических актов.

Побеждая, сам Александр непобедим: «… не обретеся противник ему в брани никогда же» (с. 172). В своих воинских действиях Александр стремителен, самоотвержен и беспощаден. Узнав о приходе на Неву шведов, Александр, «разгореся сердцем», «в мале дружине» устремляется на врага. Он так спешит, что ему некогда «послати весть к отцю своему», а новгородцы не успевают собрать свои силы в князю. Стремительность Александра, его богатырская удаль характерны для всех эпизодов, в которых говорится о его ратных подвигах.