Еще перед прибытием Гринева на службу в Белогорскую крепость в Оренбургской губернии были усмирены казачьи бунты, больших усилий стоило держать в повиновении многочисленные коренные народы. Мятежники, раскаявшиеся в участии в последнем бунте,ждали, когда же наступит удобный случай для возобновления беспорядков. И вот однажды осенним вечером 1773 года комендант вызвал к себе всех офицеров и зачитал им секретное письмо генерала. В послании сообщалось о появлении в яицких селениях бунтовщика Емельяна Пугачева, взявшего имя Петра , со своей шайкой и содержался приказ капитану Миронову принять все меры к отражению атаки бунтовщика. В крепости начались военные приготовления и волнения среди казаков. Лазутчик донес о приближении большой силы. Урядник,сообщивший это, бежал из крепости, когда его обман был обнаружен. Казаки собирались группами и тут же расходились в стороны при появлении солдата или офицера. Схвачен был башкир от самого Пугачева, в которых было требование командирам не сопротивляться, а простым людям следовало приглашение присоединиться к своей шайке. Вошла встревоженная Василиса Егоровна и сообщила, что взята соседняя крепость. Все офицеры перевешаны, солдаты взяты в плен. Нападения бунтовщиков следовало ожидать с часу на час, и Гринев предложил немедленно отправить женщин в Оренбург. Василиса Егоровна ехать отказалась, а Маша приготовилась к отъезду и была страшно напугана известиями о бунтовщиках и расстроена предстоящей разлукой с любимым. Гринев простился с ней и обещал помнить о ней каждый день.
Как-то раз, когда дома остался только маленький сын, а его родители куда-то ушли, он добрался до полки, снял с полки лампу, налил в нее керосина, и, зажёг. Но лишь он ее зажёг, лампа ожила. Она почувствовала, будто вновь молода. Она в неистовом порыве своего пламени вновь решила рассказать другим вещам о себе. Но тут пришли родители. Маленький мальчик вздрогнул, и от неожиданности уронил лампу. Стекло разбилось, лампа покатилась к стене, к шторам, шторы вспыхнули, загорелись кровати, книги… Пылало всё. И лампа, наша лампа, рассказывала теперь во всю свою силу о своей жизни, рассказывала всё с большим и большим вдохновением, говорила без умолку, и никто не мог помешать ей, пока не сгорело все…
Но лишь он ее зажёг, лампа ожила. Она почувствовала, будто вновь молода. Она в неистовом порыве своего пламени вновь решила рассказать другим вещам о себе.
Но тут пришли родители. Маленький мальчик вздрогнул, и от неожиданности уронил лампу.
Стекло разбилось, лампа покатилась к стене, к шторам, шторы вспыхнули, загорелись кровати, книги…
Пылало всё. И лампа, наша лампа, рассказывала теперь во всю свою силу о своей жизни, рассказывала всё с большим и большим вдохновением, говорила без умолку, и никто не мог помешать ей, пока не сгорело все…