ответ: Если кратко, то один торговец рассказал Синбаду об удивительном сотрове Серендиб, тот так впечатлился, что после не смог уснуть и решил поехать на остров. Ниже отрывок из книги.
Однажды вечером к Синдбаду, по обыкновению, пришли его приятели-купцы. Когда они кончили ужин и приготовились слушать рассказы хозяина, в комнату вошел слуга и сказал, что у ворот стоит человек и продает диковинные плоды.
- Прикажи ему войти сюда,- сказал Синдбад.
Слуга привел торговца плодами в комнату. Это был смуглый человек с длинной черной бородой, одетый по-иноземному. На голове он нес корзину, полную великолепных плодов. Он поставил корзину перед Синдбадом и снял с нее покрывало.
Синдбад заглянул в корзину - и ахнул от удивления. В ней лежали огромные круглые апельсины, кислые и сладкие лимоны, померанцы, яркие, словно огонь, персики, груши и гранаты, такие большие и сочные, каких не бывает в Багдаде.
- Кто ты, чужеземец, и откуда ты пришел?- спросил Синдбад торговца.
- О господин,- ответил тот,- я родился далеко отсюда, на острове Серендибе. Всю мою жизнь я плавал по морям и побывал во многих странах и везде я продавал такие плоды.
- Расскажи мне про остров Серендиб: какой он и кто на нем живет?- сказал Синдбад.
- Про мою родину не расскажешь словами. Ее нужно видеть, так как нет в мире острова прекраснее и лучше Серендиба,- ответил торговец.- Когда путник вступает на берег, он слышит пение прекрасных птиц, перья которых горят на солнце, как драгоценные камни. Даже цветы на острове Серендибе светятся, словно яркое золото. И есть на нем цветы, которые плачут и смеются. Каждый день на восходе солнца они поднимают свои головки кверху и громко кричат: «Утро! Утро!»- и смеются, а вечером, когда солнце заходит, они опускают головки к земле и плачут. Лишь только наступает темнота, выходят на берег моря всевозможные звери - медведи, барсы, львы и морские кони,- и каждый держит во рту драгоценный камень, который сверкает, как огонь, и освещает все вокруг. А деревья на моей родине самые редкие и дорогие: алоэ, которое так прекрасно пахнет, если его зажечь; крепкий тек, что идет на корабельные мачты,- ни одно насекомое не прогрызет его, и не повредит ему ни вода, ни холод; высокие пальмы и блестящий эбен, или черное дерево. Море вокруг Серендиба ласковое и теплое. На дне его лежат чудесные жемчужины - белые, розовые и черные, и рыбаки ныряют в воду и достают их. А иногда они посылают за жемчугом маленьких обезьян…
Долго еще рассказывал торговец плодами про диковины острова Серендиба, и когда он кончил, Синдбад щедро наградил его и отпустил. Торговец ушел, низко кланяясь, а Синдбад лег спать, но еще долго ворочался с боку на бок и не мог заснуть, вспоминая рассказы об острове Серендибе. Ему слышался плеск моря и скрип корабельных мачт, он видел перед собой чудесных птиц и золотые цветы, сверкавшие яркими огнями. Наконец он заснул, и ему приснилась обезьяна с огромной розовой жемчужиной во рту он сразу же вскочил с постели и сказал себе:
- Я непременно должен побывать на острове Серендибе! Сегодня же начну собираться в путь.
Спор Базарова с Павлом Петровичем занимает всего несколько страниц в начале романа. Автор желает сразу объяснить читателю, что за человек этот Базаров.
Как мы знаем, Базаров сразу не понравился Павлу Петровичу. Его утонченный аристократический вкус оскорбляли грубые манеры лекарского сына. Впрочем, как выяснилось, они не сошлись и по многим другим вопросам. Атмосфера в доме накалялась, и неминуемо должно было состояться столкновение двух идейных противников.
Спор разгорелся из-за пустяка. Базаров в присутствии Павла Петровича назвал одного помещика "дрянью", "аристократишком". Этого прямого выпада в свою сторону Павел Петрович выдержать не мог. Начав отстаивать аристократизм как принцип жизни, Павел Петрович перешел к принципам вообще. Базаров заявил, что не придерживается каких-либо принципов. И вот - первая логическая ошибка в рассуждениях Базарова. Разве жить, не согласуясь с принципами, не есть сам по себе принцип?
Конечно, Базаров не может быть во всем не прав. Он вполне справедливо осуждает безделье Павла Петровича, а с ним - идеалистов его эпохи, которые только рассуждают о деле и всеобщем благе.
Но в таком случае закономерен вопрос: а что делает сам Базаров? Он отрицает и только. Он не принимает этот мир, не соглашается с ним, но и не стремится к какому-либо усовершенствованию. Евгений Васильевич считает, что задача его и его соратников - "расчистить место" для будущих поколений. Сам строить он не собирается, т.е. фактически живет по принципу - "после нас - хоть потоп". Но вот вопрос: а будут ли будущие поколения строить после него, не обвинят ли они его в бездумном разрушительстве? И так ли нужно все рушить, чтобы построить новое? Может, все же легче переделать и исправить то, что уже есть?
Кроме того, может показаться, что Базаров в какой-то степени при ко времени. Он говорит: "В теперешнее время полезнее всего отрицание - мы отрицаем".
По-моему, такая позиция - не выход из положения. Конечно, не в пример легче порицать всех и вся, "только ругаться", не предпринимая конкретных действий. Но это еще не означает быть действительно передовым человеком.
ответ: Если кратко, то один торговец рассказал Синбаду об удивительном сотрове Серендиб, тот так впечатлился, что после не смог уснуть и решил поехать на остров. Ниже отрывок из книги.
Однажды вечером к Синдбаду, по обыкновению, пришли его приятели-купцы. Когда они кончили ужин и приготовились слушать рассказы хозяина, в комнату вошел слуга и сказал, что у ворот стоит человек и продает диковинные плоды.
- Прикажи ему войти сюда,- сказал Синдбад.
Слуга привел торговца плодами в комнату. Это был смуглый человек с длинной черной бородой, одетый по-иноземному. На голове он нес корзину, полную великолепных плодов. Он поставил корзину перед Синдбадом и снял с нее покрывало.
Синдбад заглянул в корзину - и ахнул от удивления. В ней лежали огромные круглые апельсины, кислые и сладкие лимоны, померанцы, яркие, словно огонь, персики, груши и гранаты, такие большие и сочные, каких не бывает в Багдаде.
- Кто ты, чужеземец, и откуда ты пришел?- спросил Синдбад торговца.
- О господин,- ответил тот,- я родился далеко отсюда, на острове Серендибе. Всю мою жизнь я плавал по морям и побывал во многих странах и везде я продавал такие плоды.
- Расскажи мне про остров Серендиб: какой он и кто на нем живет?- сказал Синдбад.
- Про мою родину не расскажешь словами. Ее нужно видеть, так как нет в мире острова прекраснее и лучше Серендиба,- ответил торговец.- Когда путник вступает на берег, он слышит пение прекрасных птиц, перья которых горят на солнце, как драгоценные камни. Даже цветы на острове Серендибе светятся, словно яркое золото. И есть на нем цветы, которые плачут и смеются. Каждый день на восходе солнца они поднимают свои головки кверху и громко кричат: «Утро! Утро!»- и смеются, а вечером, когда солнце заходит, они опускают головки к земле и плачут. Лишь только наступает темнота, выходят на берег моря всевозможные звери - медведи, барсы, львы и морские кони,- и каждый держит во рту драгоценный камень, который сверкает, как огонь, и освещает все вокруг. А деревья на моей родине самые редкие и дорогие: алоэ, которое так прекрасно пахнет, если его зажечь; крепкий тек, что идет на корабельные мачты,- ни одно насекомое не прогрызет его, и не повредит ему ни вода, ни холод; высокие пальмы и блестящий эбен, или черное дерево. Море вокруг Серендиба ласковое и теплое. На дне его лежат чудесные жемчужины - белые, розовые и черные, и рыбаки ныряют в воду и достают их. А иногда они посылают за жемчугом маленьких обезьян…
Долго еще рассказывал торговец плодами про диковины острова Серендиба, и когда он кончил, Синдбад щедро наградил его и отпустил. Торговец ушел, низко кланяясь, а Синдбад лег спать, но еще долго ворочался с боку на бок и не мог заснуть, вспоминая рассказы об острове Серендибе. Ему слышался плеск моря и скрип корабельных мачт, он видел перед собой чудесных птиц и золотые цветы, сверкавшие яркими огнями. Наконец он заснул, и ему приснилась обезьяна с огромной розовой жемчужиной во рту он сразу же вскочил с постели и сказал себе:
- Я непременно должен побывать на острове Серендибе! Сегодня же начну собираться в путь.
Как мы знаем, Базаров сразу не понравился Павлу Петровичу. Его утонченный аристократический вкус оскорбляли грубые манеры лекарского сына. Впрочем, как выяснилось, они не сошлись и по многим другим вопросам. Атмосфера в доме накалялась, и неминуемо должно было состояться столкновение двух идейных противников.
Спор разгорелся из-за пустяка. Базаров в присутствии Павла Петровича назвал одного помещика "дрянью", "аристократишком". Этого прямого выпада в свою сторону Павел Петрович выдержать не мог. Начав отстаивать аристократизм как принцип жизни, Павел Петрович перешел к принципам вообще. Базаров заявил, что не придерживается каких-либо принципов. И вот - первая логическая ошибка в рассуждениях Базарова. Разве жить, не согласуясь с принципами, не есть сам по себе принцип?
Конечно, Базаров не может быть во всем не прав. Он вполне справедливо осуждает безделье Павла Петровича, а с ним - идеалистов его эпохи, которые только рассуждают о деле и всеобщем благе.
Но в таком случае закономерен вопрос: а что делает сам Базаров? Он отрицает и только. Он не принимает этот мир, не соглашается с ним, но и не стремится к какому-либо усовершенствованию. Евгений Васильевич считает, что задача его и его соратников - "расчистить место" для будущих поколений. Сам строить он не собирается, т.е. фактически живет по принципу - "после нас - хоть потоп". Но вот вопрос: а будут ли будущие поколения строить после него, не обвинят ли они его в бездумном разрушительстве? И так ли нужно все рушить, чтобы построить новое? Может, все же легче переделать и исправить то, что уже есть?
Кроме того, может показаться, что Базаров в какой-то степени при ко времени. Он говорит: "В теперешнее время полезнее всего отрицание - мы отрицаем".
По-моему, такая позиция - не выход из положения. Конечно, не в пример легче порицать всех и вся, "только ругаться", не предпринимая конкретных действий. Но это еще не означает быть действительно передовым человеком.