В моей жизни случалось так, что мой друг/подруга меня чем то задел(а). Было когда-то, что он(а) меня в шутку обозвал(а). Его(её) шутка не нашла весёлого ответа от меня. Мне стало очень обидно и я перестал(а) общаться с ним(с ней). пара недель и вот кто-то стучит в дверь. Я открываю, а это мой(моя) друг/подруга. Она начала просить прощения. Я простила. Ведь это был(а) мой(моя) лучший(ая) друг/подруга и я его(её) очень любил и ценил, как человека и друга. Если ты хочешь чтоб человек, который тебя обидел был рядом с тобой, то надо простить. После его(её) извинения мы перестали строится и обзывать друг друга.
О комедии «Горе от ума» хочется говорить восклицательными предложениями — в ней все прекрасно, так как она порождение гения. А истинно талантливые произведения не подвержены старению, такова и комедия А. С. Грибоедова. В ней с художественной точки зрения великолепны все образы. Они типичны, ярки, наделены индивидуальными характерами и языковыми характеристиками. Но Чацкий, безусловно, самая выдающаяся фигура этой своеобразной галереи типов. Несмотря на то что А. С. Пушкин отказывал ему в уме, Чацкий — умен, он не мечет бисера перед свиньями. Его задача, по замыслу автора, обличать этих «уродов с того света». Выставлять их на посмешище, чтобы искоренять носимые ими пороки, но это нелегко. Вероятно, эти типы из числа «вечных», а их пороки — неистребимы, поэтому и комедия так же интересна сейчас, как и во время своего возникновения. В любом монологе Александра Андреевича узнаваемые лица, да и он сам, в сущности, тот же привычный критик, но не созидатель. Как позже скажет Базаров, герой романа И. С. Тургенева «Отцы и дети», «наше дело место расчистить», похоже, что Чацкий положил себе за правило критикой «освободить общество» от тунеядцев, агрессивных противников нового, но кто же добровольно захочет слушать о себе всевозможные «нелицеприятные вещи». Ваш дядюшка отпрыгал ли свой век? А этот, как его, он турок или грек? Тот черномазенъкий, на ножках журавлиных, Не знаю, как его зовут, Куда ни сунься: тут как тут... Чацкий достаточно желчен и остроумен, чтобы подмечать са-[зйые характерные недостатки окружающих и посмеяться над аими. И его боятся, внешне — его мнимого сумасшествия, а подсознательно — критики, независимости, умения противопоставить себя «целому свету». На все у Чацкого готово суждение, и оно отлично от общепринятого у этих людей. А люди ли они? Да, безусловно, не всем же быть Чацкими. К сожалению, таких единицы, а вот посредственностей «пруд пруди». И сколько будет «стоять мир», столько будет находиться умных смельчаков, «громящих» современные им порядки и тем самым двигающих прогресс. При этом Чацкий выражает свое мнение по всем «ключевым» вопросам современной ему действительности. Интересно выска-зывается о просвещении и воспитании. Ах! к воспитанъю перейдем. Что нынче, так же, как издревле, Хлопочут набирать учителей полки, Числом поболее, ценою подешевле? Не то, чтобы в науке далеки; В России, под великим штрафом, Нам каждого признать велят Историком и географом! Чем дальше читаешь комедию, тем меньше становится смешно, и не потому, что она плоха, а совсем наоборот — она слишком хороша, как будто написана не 180 лет назад, а недавно. Да, меняется время, мода, наука движется вперед, а нравы человеческие неизменны. Грибоедову удалось изобразить «вечных» героев: гонителей науки, просвещения, молчунов-соглашателей, пустых болтунов, бездельников, женских угодников и подобную братию.
пара недель и вот кто-то стучит в дверь. Я открываю, а это мой(моя) друг/подруга. Она начала просить прощения. Я простила. Ведь это был(а) мой(моя) лучший(ая) друг/подруга и я его(её) очень любил и ценил, как человека и друга. Если ты хочешь чтоб человек, который тебя обидел был рядом с тобой, то надо простить. После его(её) извинения мы перестали строится и обзывать друг друга.
О комедии «Горе от ума» хочется говорить восклицательными предложениями — в ней все прекрасно, так как она порождение гения. А истинно талантливые произведения не подвержены старению, такова и комедия А. С. Грибоедова. В ней с художественной точки зрения великолепны все образы. Они типичны, ярки, наделены индивидуальными характерами и языковыми характеристиками. Но Чацкий, безусловно, самая выдающаяся фигура этой своеобразной галереи типов. Несмотря на то что А. С. Пушкин отказывал ему в уме, Чацкий — умен, он не мечет бисера перед свиньями. Его задача, по замыслу автора, обличать этих «уродов с того света». Выставлять их на посмешище, чтобы искоренять носимые ими пороки, но это нелегко. Вероятно, эти типы из числа «вечных», а их пороки — неистребимы, поэтому и комедия так же интересна сейчас, как и во время своего возникновения. В любом монологе Александра Андреевича узнаваемые лица, да и он сам, в сущности, тот же привычный критик, но не созидатель. Как позже скажет Базаров, герой романа И. С. Тургенева «Отцы и дети», «наше дело место расчистить», похоже, что Чацкий положил себе за правило критикой «освободить общество» от тунеядцев, агрессивных противников нового, но кто же добровольно захочет слушать о себе всевозможные «нелицеприятные вещи». Ваш дядюшка отпрыгал ли свой век? А этот, как его, он турок или грек? Тот черномазенъкий, на ножках журавлиных, Не знаю, как его зовут, Куда ни сунься: тут как тут... Чацкий достаточно желчен и остроумен, чтобы подмечать са-[зйые характерные недостатки окружающих и посмеяться над аими. И его боятся, внешне — его мнимого сумасшествия, а подсознательно — критики, независимости, умения противопоставить себя «целому свету». На все у Чацкого готово суждение, и оно отлично от общепринятого у этих людей. А люди ли они? Да, безусловно, не всем же быть Чацкими. К сожалению, таких единицы, а вот посредственностей «пруд пруди». И сколько будет «стоять мир», столько будет находиться умных смельчаков, «громящих» современные им порядки и тем самым двигающих прогресс. При этом Чацкий выражает свое мнение по всем «ключевым» вопросам современной ему действительности. Интересно выска-зывается о просвещении и воспитании. Ах! к воспитанъю перейдем. Что нынче, так же, как издревле, Хлопочут набирать учителей полки, Числом поболее, ценою подешевле? Не то, чтобы в науке далеки; В России, под великим штрафом, Нам каждого признать велят Историком и географом! Чем дальше читаешь комедию, тем меньше становится смешно, и не потому, что она плоха, а совсем наоборот — она слишком хороша, как будто написана не 180 лет назад, а недавно. Да, меняется время, мода, наука движется вперед, а нравы человеческие неизменны. Грибоедову удалось изобразить «вечных» героев: гонителей науки, просвещения, молчунов-соглашателей, пустых болтунов, бездельников, женских угодников и подобную братию.