Шарик — бездомный пёс, которого профессор Преображенский подобрал на московской улице Полиграф Полиграфович Шариков — человек, в которого превращается пёс после проделанной профессором Преображенским операции Филипп Филиппович Преображенский — блестящий хирург, «величина мирового значения», проживавший в 1920-е годы в Москве Иван Арнольдович Борменталь — молодой доктор, ассистент профессора Преображенского Зинаида Прокофьевна Бунина — молодая девушка, «социал-прислужница» профессора Преображенского Дарья Петровна Иванова — кухарка профессора Преображенского. Фёдор — швейцар дома, где проживает профессор Преображенский Клим Григорьевич Чугункин — погибший в драке вор-рецидивист, алкоголик и хулиган, чей гипофиз и семенные железы использовались для пересадки Шарику Швондер — председатель домкома Вяземская — заведующая культотделом дома Пеструхин и Жаровкин — сослуживцы Швондера, члены домкома Пётр Александрович — некий влиятельный «совработник», пациент и хороший знакомый профессора Преображенского Васнецова — машинистка, на которой Шариков обещал жениться
Он поклонялся новому ангелу издали, пока не увидел, что она его заме- тила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и начал ло- маться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понра- виться и вызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие ду- рацкие штуки и вдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то головоломного акробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к нему спиной и направляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к нему в огорчении, надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко. Она постояла минутку на крыльце, потом повернулась к двери. Когда она переступила порог, Том тяжело вздохнул. Но тут же просиял: прежде чем исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок - анютины глазки. Том подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка, потом прикрыл глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увидел в конце улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и начал устанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе, подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, - гиб- кие пальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за уг- лом. Но только на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к сердцу, - а может быть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии и не разбирался в таких вещах. После этого он вернулся к забору и слонялся около него до самой тем- ноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Том уте- шал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и ви- дела его старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замеч-Он поклонялся новому ангелу издали, пока не увидел, что она его заме- тила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и начал ло- маться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понра- виться и вызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие ду- рацкие штуки и вдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то головоломного акробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к нему спиной и направляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к нему в огорчении, надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко. Она постояла минутку на крыльце, потом повернулась к двери. Когда она переступила порог, Том тяжело вздохнул. Но тут же просиял: прежде чем исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок - анютины глазки. Том подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка, потом прикрыл глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увидел в конце улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и начал устанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе, подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, - гиб- кие пальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за уг- лом. Но только на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к сердцу, - а может быть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии и не разбирался в таких вещах. После этого он вернулся к забору и слонялся около него до самой тем- ноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Том уте- шал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и ви- дела его старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замечтавшись.
Полиграф Полиграфович Шариков — человек, в которого превращается пёс после проделанной профессором Преображенским операции
Филипп Филиппович Преображенский — блестящий хирург, «величина мирового значения», проживавший в 1920-е годы в Москве
Иван Арнольдович Борменталь — молодой доктор, ассистент профессора Преображенского
Зинаида Прокофьевна Бунина — молодая девушка, «социал-прислужница» профессора Преображенского
Дарья Петровна Иванова — кухарка профессора Преображенского.
Фёдор — швейцар дома, где проживает профессор Преображенский
Клим Григорьевич Чугункин — погибший в драке вор-рецидивист, алкоголик и хулиган, чей гипофиз и семенные железы использовались для пересадки Шарику
Швондер — председатель домкома
Вяземская — заведующая культотделом дома
Пеструхин и Жаровкин — сослуживцы Швондера, члены домкома
Пётр Александрович — некий влиятельный «совработник», пациент и хороший знакомый профессора Преображенского
Васнецова — машинистка, на которой Шариков обещал жениться
тила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и начал ло-
маться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понра-
виться и вызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие ду-
рацкие штуки и вдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то
головоломного акробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к
нему спиной и направляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к
нему в огорчении, надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко.
Она постояла минутку на крыльце, потом повернулась к двери. Когда она
переступила порог, Том тяжело вздохнул. Но тут же просиял: прежде чем
исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок - анютины глазки. Том
подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка, потом прикрыл
глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увидел в конце
улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и начал
устанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе,
подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, - гиб-
кие пальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за уг-
лом. Но только на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к
сердцу, - а может быть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии
и не разбирался в таких вещах.
После этого он вернулся к забору и слонялся около него до самой тем-
ноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Том уте-
шал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и ви-
дела его старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замеч-Он поклонялся новому ангелу издали, пока не увидел, что она его заме-
тила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и начал ло-
маться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понра-
виться и вызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие ду-
рацкие штуки и вдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то
головоломного акробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к
нему спиной и направляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к
нему в огорчении, надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко.
Она постояла минутку на крыльце, потом повернулась к двери. Когда она
переступила порог, Том тяжело вздохнул. Но тут же просиял: прежде чем
исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок - анютины глазки. Том
подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка, потом прикрыл
глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увидел в конце
улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и начал
устанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе,
подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, - гиб-
кие пальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за уг-
лом. Но только на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к
сердцу, - а может быть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии
и не разбирался в таких вещах.
После этого он вернулся к забору и слонялся около него до самой тем-
ноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Том уте-
шал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и ви-
дела его старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замечтавшись.