Я бы превлекла туристов в Каракалинские горы потому что там очень красиво, Там свежий воздух и можно отдохнутьрассказе много пространства и букв уделяется некоему скульптору, его бедственному положению, его талантливым работам, удачной выставке и т.д. Но все эти детали, художественную деятельность лишь ширма, описывающие прикрывающая главную тему, сущность и идею произведения. Поэтому рассуждать о судьбах художниковя не буду. Перейду к тому, что поразило, растрогало и расстроило меня.Старость. Одинокая, полуслепая, неопрятная, сирая. Бывшая красавица и светская барышня, дочка известнейшего художника, прожившая молодые годы в Париже, теперь она — усохшая старушонка, всеми оставленная среди обломков былых воспоминаний. Квартира пока ещё живой хозяйки никому нет дела. Кроме бестолковой босоногой девчонки, с которой не о чем и поговорить, которая не понимает ценности этой дряхлой роскоши, руин «винтажа», бесценных фотографий.
Жили у бабуси Два весёлых гуся, Один - серый, другой - белый, Два весёлых гуся. Один - серый, другой - белый, Два весёлых гуся! Мыли гуси лапки В луже у канавки, Один - серый, другой - белый, Спрятались в канавке. Один - серый, другой - белый, Спрятались в канавке! Вот кричит бабуся: "Ой, пропали гуси! Один - серый, другой - белый, Гуси мои, гуси! Один - серый, другой - белый, Гуси мои, гуси!" Выходили гуси, Кланялись бабусе, Один - серый, другой - белый, Кланялись бабусе. Один - серый, другой - белый, Кланялись бабусе!
Я бы превлекла туристов в Каракалинские горы потому что там очень красиво, Там свежий воздух и можно отдохнутьрассказе много пространства и букв уделяется некоему скульптору, его бедственному положению, его талантливым работам, удачной выставке и т.д. Но все эти детали, художественную деятельность лишь ширма, описывающие прикрывающая главную тему, сущность и идею произведения. Поэтому рассуждать о судьбах художниковя не буду. Перейду к тому, что поразило, растрогало и расстроило меня.Старость. Одинокая, полуслепая, неопрятная, сирая. Бывшая красавица и светская барышня, дочка известнейшего художника, прожившая молодые годы в Париже, теперь она — усохшая старушонка, всеми оставленная среди обломков былых воспоминаний. Квартира пока ещё живой хозяйки никому нет дела. Кроме бестолковой босоногой девчонки, с которой не о чем и поговорить, которая не понимает ценности этой дряхлой роскоши, руин «винтажа», бесценных фотографий.
Два весёлых гуся,
Один - серый, другой - белый,
Два весёлых гуся.
Один - серый, другой - белый,
Два весёлых гуся!
Мыли гуси лапки
В луже у канавки,
Один - серый, другой - белый,
Спрятались в канавке.
Один - серый, другой - белый,
Спрятались в канавке!
Вот кричит бабуся:
"Ой, пропали гуси!
Один - серый, другой - белый,
Гуси мои, гуси!
Один - серый, другой - белый,
Гуси мои, гуси!"
Выходили гуси,
Кланялись бабусе,
Один - серый, другой - белый,
Кланялись бабусе.
Один - серый, другой - белый,
Кланялись бабусе!