вот выяснилось: им не к морю нужно было. Добежав, они облепляли большого рогатого жука, которого на этой же тропе к морю кто-то раздавил, и он теперь лежал тут подобравшись, а муравьи тормошили его и разбирали на части. У жука Таня остановилась на бесконечную минуту и отошла от него уже не восторженная, а раздумчивая.
Потом сосны отступили, рассвело – и перед Таней открылся огромный мир: от одного его края до другого шла широкая песчаная лента, за ней зеленело плоское море, а сверху этот мир был накрыт небом, о глубине которого можно было только догадываться по кажущимся крохотными облакам.
Проведя Таню через лес, папа отпустил её руку и пошёл мочить ступни в спокойной воде. Ветер дул Тане в лицо, как дуют на царапину, чтобы не болело; но у Тани болело.
Пошаговое объяснение:
вот выяснилось: им не к морю нужно было. Добежав, они облепляли большого рогатого жука, которого на этой же тропе к морю кто-то раздавил, и он теперь лежал тут подобравшись, а муравьи тормошили его и разбирали на части. У жука Таня остановилась на бесконечную минуту и отошла от него уже не восторженная, а раздумчивая.
Потом сосны отступили, рассвело – и перед Таней открылся огромный мир: от одного его края до другого шла широкая песчаная лента, за ней зеленело плоское море, а сверху этот мир был накрыт небом, о глубине которого можно было только догадываться по кажущимся крохотными облакам.
Проведя Таню через лес, папа отпустил её руку и пошёл мочить ступни в спокойной воде. Ветер дул Тане в лицо, как дуют на царапину, чтобы не болело; но у Тани болело.
вот выяснилось: им не к морю нужно было. Добежав, они облепляли большого рогатого жука, которого на этой же тропе к морю кто-то раздавил, и он теперь лежал тут подобравшись, а муравьи тормошили его и разбирали на части. У жука Таня остановилась на бесконечную минуту и отошла от него уже не восторженная, а раздумчивая.
Потом сосны отступили, рассвело – и перед Таней открылся огромный мир: от одного его края до другого шла широкая песчаная лента, за ней зеленело плоское море, а сверху этот мир был накрыт небом, о глубине которого можно было только догадываться по кажущимся крохотными облакам.
Проведя Таню через лес, папа отпустил её руку и пошёл мочить ступни в спокойной воде. Ветер дул Тане в лицо, как дуют на царапину, чтобы не болело; но у Тани болело.
Пошаговое объяснение:
вот выяснилось: им не к морю нужно было. Добежав, они облепляли большого рогатого жука, которого на этой же тропе к морю кто-то раздавил, и он теперь лежал тут подобравшись, а муравьи тормошили его и разбирали на части. У жука Таня остановилась на бесконечную минуту и отошла от него уже не восторженная, а раздумчивая.
Потом сосны отступили, рассвело – и перед Таней открылся огромный мир: от одного его края до другого шла широкая песчаная лента, за ней зеленело плоское море, а сверху этот мир был накрыт небом, о глубине которого можно было только догадываться по кажущимся крохотными облакам.
Проведя Таню через лес, папа отпустил её руку и пошёл мочить ступни в спокойной воде. Ветер дул Тане в лицо, как дуют на царапину, чтобы не болело; но у Тани болело.