При прослушивании романса создается впечатление огромной волны, которая то, медленно кружась, спускается, то немного поднимается к верхней тонике, резко спадая на кульминации. Основной мотив с минорной пентатоникой добавляет ощущение близости с природой, фольклорной архаичности. Затактовое восходящее трезвучие создает впечатление широкого пространства. Романс «Здесь хорошо» настраивает на благостный положительный лад. Напоминает о родном доме и великолепии российской природы, ее архаичность и страстность. Свободно льющаяся музыка романса расслабляет и воодушевляет.
Шопен, возрождая прелюдию к новой жизни, в корне изменил ее назначение и цель. Для него, художника-романтика, импровизациониость, миниатюризм — самые существенные приметы прелюдии — обладали наибольшей притягательностью. В прелюдии форма рождается в динамике самого творческого процесса, когда архитектоника произведения вырастает одновременно с течением музыкальной мысли. Импровизационность раскрепощала от стесняющих уз, накладываемых «заданностью» формы, а миниатюризм особенно располагал к откровенности лирического высказывания — неизбывной потребности человека XIX века.
В прелюдиях Шопена искусство миниатюры, то есть умение кратко сказать нечто большое и важное, получило совершеннейшее выражение.
Каждая прелюдия — законченная пьеса, а в целом эти двадцать четыре прелюдии — как бы собрание кратких музыкальных записей, отражающих внутренний мир художника, его мысли, мечты и настроения.
Объяснение:
При прослушивании романса создается впечатление огромной волны, которая то, медленно кружась, спускается, то немного поднимается к верхней тонике, резко спадая на кульминации. Основной мотив с минорной пентатоникой добавляет ощущение близости с природой, фольклорной архаичности. Затактовое восходящее трезвучие создает впечатление широкого пространства. Романс «Здесь хорошо» настраивает на благостный положительный лад. Напоминает о родном доме и великолепии российской природы, ее архаичность и страстность. Свободно льющаяся музыка романса расслабляет и воодушевляет.
Шопен, возрождая прелюдию к новой жизни, в корне изменил ее назначение и цель. Для него, художника-романтика, импровизациониость, миниатюризм — самые существенные приметы прелюдии — обладали наибольшей притягательностью. В прелюдии форма рождается в динамике самого творческого процесса, когда архитектоника произведения вырастает одновременно с течением музыкальной мысли. Импровизационность раскрепощала от стесняющих уз, накладываемых «заданностью» формы, а миниатюризм особенно располагал к откровенности лирического высказывания — неизбывной потребности человека XIX века.
В прелюдиях Шопена искусство миниатюры, то есть умение кратко сказать нечто большое и важное, получило совершеннейшее выражение.
Каждая прелюдия — законченная пьеса, а в целом эти двадцать четыре прелюдии — как бы собрание кратких музыкальных записей, отражающих внутренний мир художника, его мысли, мечты и настроения.