Опера «Князь Игорь» состоит из четырех действий с Прологом, в котором происходит завязка сюжетной интриги. Музыка оперы основана на интонациях народных песен – русских и восточных. Картины, воплощенные в опере, достаточно традиционны для эпического сказа: сборы на войну, зловещее затмение солнца, роковая битва, позорный плен, счастливое Игоря с людей и природных сил. Однако А. П. Бородину удалось гениально «оживить» стародавние события, придать им современное звучание, выразить весь многогранный спектр человеческих чувств, страстей, поступков через контрастное сопоставление драматических, лирических, юмористических образов.
Персонажи древнерусского мира в опере жизненно убедительны и самобытны. Композитор как бы изучает поведение своих героев в разных реальных ситуациях: в часы величия и ликования, в дни скорби и мучений. В этих многогранных состояниях композитор избрал и возвеличил извечную человеческую мудрость об очищении героической души через ее страдание. В оперу введены народные сцены, которых нет в «Слове».
Не цитируя древних обрядовых песен, А. П. Бородин широко использует все жанры фольклора, бытовавшие в XII веке: былину, плясовые и заздравные песни, плачи-причитания и др. Образы героического плана, характеризующие мужество народа, композитор передает лаконичными суровыми средствами, родственными унисонному знаменному пению в древнерусских православных храмах. Использует он и выразительные колокольные звоны: благовест, погребальный звон, набат [17, с. 185].
Пролог отличается архитектонической стройностью и завершенностью. Он написан в трехчастной форме: первый раздел включает вступление и хор «Слава», второй – обращение Игоря к народу, эпизод затмения солнца и прощание с женами, третий – повторяет первый раздел с изменениями. Следуя заветам М. И. Глинки, А. П. Бородин открывает оперу большой хоровой сценой, воплощающей мощь русского народа. В музыке акцентируется архаика, колорит древности. В ней использована пентатоника, плагальные обороты, старинные трихордовые попевки.
Сцену затмения композитор решает совершенно иными средствами. Фантастичность явления переданы в музыке причудливой последовательностью аккордов, рождающих ощущение нереальности, таинственности происходящего, зловещий смысл которого пока что скрыт от объятых ужасом людей [26, с. 186].
Характеры действующих лиц полно раскрываются в сольных номерах – портретах героев. Напевные пластичные мелодии обобщённо выражают характер текста, кантилена преобладает над речитативом – и в этом главное отличие оперного стиля А. П. Бородина от других кучкистов, особенно М. П. Мусоргского, А. С. Даргомыжского. В то же время он учитывает их опыты, что нашло отражение в большом речитативном диалоге Ярославны и Галицкого, в свободных формах арий, в использовании разговорных интонаций в некоторых речитативах [30].
Основной конфликт в опере возникает между русским народом и чужеземными захватчиками. Наиболее яркая и полная характеристика русских воинов дана в прологе, в хоре «Слава», а половцев – в марше половецкого войска из 3-го действия. Это наиболее контрастные между собой музыкальные номера: диатоничности хора противопоставляются жесткие хроматизмы марша, распевности – инструментальные угловатые обороты с тритонами, целотоновыми ходами. Этот драматургический музыкальный прием был использован М. И. Глинкой в «Иване Сусанине». В то же время А. П. Бородин не упростил и не принизил образы врагов, показал их силу, смелость, порой великодушие (Кончак) и богатство их музыкального фольклора (в половецких плясках).
Георгий Васильевич Свиридов — выдающееся явление музыкальной культуры страны. Его творчество занимает особое, приметное место в искусстве. Принадлежность Свиридова к русской культуре настолько очевидна, что для ее доказательства не требуется никаких рассуждений. Ведь он продолжал и развивал опыт русских классиков, прежде всего Модеста Мусоргского1, обогащая его достижениями XX в. Георгий Васильевич использовал традиции старинного канта, попевок, знаменного пения и в то же время — современной песни. Творчество Свиридова сочетало в себе новизну, самобытность музыкального языка, отточенность, изысканную глубокую духовность и выразительность.
Музыку Георгия Свиридова, благодаря ее легко отличить от произведений других композиторов. Весь свой талант он раскрыл как автор вокальной музыки — романсов, хоров, ораторий. В этом жанровом предпочтении он явно шел против течения, выдвинув на первый план чисто песенную природу творчества в противовес сложной волне инструментализма. Он работал в так называемом тональном направлении, в стороне от авангардистских установок. Георгий Свиридов, по словам его учителя Дмитрия Шостаковича, «не уставал изобретать новый музыкальный язык», подыскивать «новые изобразительные средства».
Будучи невероятно требовательным в первую очередь к самому себе, Свиридов не окончил множество сочинений. Иногда оставалось лишь написать последний аккорд, и, размышляя над расположением голосов в этом аккорде, Георгий Васильевич месяцами не мог завершить партитуру.
Вот как описывает впечатление от музыки Свиридова композитор Владимир Рубин: «Как-то Георгий Васильевич предложил послушать его новое произведение. После проигранных мелодий я был в совершенном смятении. Мысли и чувства были так возбуждены, что слова не шли на ум. Я молчал. Молчание становилось тягостным. Георгий Васильевич почувствовал мое состояние и предложил сыграть в шахматы. Так мы и не поговорили. Это был один из самых праздничных вечеров в моей жизни…»
Опера «Князь Игорь» состоит из четырех действий с Прологом, в котором происходит завязка сюжетной интриги. Музыка оперы основана на интонациях народных песен – русских и восточных. Картины, воплощенные в опере, достаточно традиционны для эпического сказа: сборы на войну, зловещее затмение солнца, роковая битва, позорный плен, счастливое Игоря с людей и природных сил. Однако А. П. Бородину удалось гениально «оживить» стародавние события, придать им современное звучание, выразить весь многогранный спектр человеческих чувств, страстей, поступков через контрастное сопоставление драматических, лирических, юмористических образов.
Персонажи древнерусского мира в опере жизненно убедительны и самобытны. Композитор как бы изучает поведение своих героев в разных реальных ситуациях: в часы величия и ликования, в дни скорби и мучений. В этих многогранных состояниях композитор избрал и возвеличил извечную человеческую мудрость об очищении героической души через ее страдание. В оперу введены народные сцены, которых нет в «Слове».
Не цитируя древних обрядовых песен, А. П. Бородин широко использует все жанры фольклора, бытовавшие в XII веке: былину, плясовые и заздравные песни, плачи-причитания и др. Образы героического плана, характеризующие мужество народа, композитор передает лаконичными суровыми средствами, родственными унисонному знаменному пению в древнерусских православных храмах. Использует он и выразительные колокольные звоны: благовест, погребальный звон, набат [17, с. 185].
Пролог отличается архитектонической стройностью и завершенностью. Он написан в трехчастной форме: первый раздел включает вступление и хор «Слава», второй – обращение Игоря к народу, эпизод затмения солнца и прощание с женами, третий – повторяет первый раздел с изменениями. Следуя заветам М. И. Глинки, А. П. Бородин открывает оперу большой хоровой сценой, воплощающей мощь русского народа. В музыке акцентируется архаика, колорит древности. В ней использована пентатоника, плагальные обороты, старинные трихордовые попевки.
Сцену затмения композитор решает совершенно иными средствами. Фантастичность явления переданы в музыке причудливой последовательностью аккордов, рождающих ощущение нереальности, таинственности происходящего, зловещий смысл которого пока что скрыт от объятых ужасом людей [26, с. 186].
Характеры действующих лиц полно раскрываются в сольных номерах – портретах героев. Напевные пластичные мелодии обобщённо выражают характер текста, кантилена преобладает над речитативом – и в этом главное отличие оперного стиля А. П. Бородина от других кучкистов, особенно М. П. Мусоргского, А. С. Даргомыжского. В то же время он учитывает их опыты, что нашло отражение в большом речитативном диалоге Ярославны и Галицкого, в свободных формах арий, в использовании разговорных интонаций в некоторых речитативах [30].
Основной конфликт в опере возникает между русским народом и чужеземными захватчиками. Наиболее яркая и полная характеристика русских воинов дана в прологе, в хоре «Слава», а половцев – в марше половецкого войска из 3-го действия. Это наиболее контрастные между собой музыкальные номера: диатоничности хора противопоставляются жесткие хроматизмы марша, распевности – инструментальные угловатые обороты с тритонами, целотоновыми ходами. Этот драматургический музыкальный прием был использован М. И. Глинкой в «Иване Сусанине». В то же время А. П. Бородин не упростил и не принизил образы врагов, показал их силу, смелость, порой великодушие (Кончак) и богатство их музыкального фольклора (в половецких плясках).
Объяснение:
Георгий Васильевич Свиридов — выдающееся явление музыкальной культуры страны. Его творчество занимает особое, приметное место в искусстве. Принадлежность Свиридова к русской культуре настолько очевидна, что для ее доказательства не требуется никаких рассуждений. Ведь он продолжал и развивал опыт русских классиков, прежде всего Модеста Мусоргского1, обогащая его достижениями XX в. Георгий Васильевич использовал традиции старинного канта, попевок, знаменного пения и в то же время — современной песни. Творчество Свиридова сочетало в себе новизну, самобытность музыкального языка, отточенность, изысканную глубокую духовность и выразительность.
Музыку Георгия Свиридова, благодаря ее легко отличить от произведений других композиторов. Весь свой талант он раскрыл как автор вокальной музыки — романсов, хоров, ораторий. В этом жанровом предпочтении он явно шел против течения, выдвинув на первый план чисто песенную природу творчества в противовес сложной волне инструментализма. Он работал в так называемом тональном направлении, в стороне от авангардистских установок. Георгий Свиридов, по словам его учителя Дмитрия Шостаковича, «не уставал изобретать новый музыкальный язык», подыскивать «новые изобразительные средства».
Будучи невероятно требовательным в первую очередь к самому себе, Свиридов не окончил множество сочинений. Иногда оставалось лишь написать последний аккорд, и, размышляя над расположением голосов в этом аккорде, Георгий Васильевич месяцами не мог завершить партитуру.
Вот как описывает впечатление от музыки Свиридова композитор Владимир Рубин: «Как-то Георгий Васильевич предложил послушать его новое произведение. После проигранных мелодий я был в совершенном смятении. Мысли и чувства были так возбуждены, что слова не шли на ум. Я молчал. Молчание становилось тягостным. Георгий Васильевич почувствовал мое состояние и предложил сыграть в шахматы. Так мы и не поговорили. Это был один из самых праздничных вечеров в моей жизни…»