Триптих был заказан художнику в году Великой Отечественной войны, когда тема противостояния захватчику была центральной в искусстве. Солдаты, шедшие на фронт, вдохновлялись им. Тыловики, обеспечивающие солдат едой, оружием и одеждой тоже находили в нем утешение.
«Александр Невский» писался под сводки с фронта, под грохот зениток, под ярким светом режущих небо прожекторов. Он был призван вызвать в душах зрителей подъем и вдохновение, уверенность в том, что врага можно победить, каким бы ужасным он не казался, и как бы несметны не были его полчища.
В левой и правой части триптиха солдаты собираются на войну. Их провожают женщины – старуха-мать, опирающаяся на клюку, жена, держащая на руках маленького ребенка. Воевать стоит ради них, ради того, чтобы жизнь продолжилась, ребенок вырос, мать смогла дожить свой век в покое и тишине, а не в всепоглощающем страхе за сына. Сама земля, её река, деревня, маленькая церковь тоже нуждается в защите, и тоже собирается ждать своих сыновей.
Посередине же образ воина получает закономерно развитие. Александр Невский – человек, остановивший немецких рыцарей, как никто другой мог вдохновить защитников страны на войну с фашистскими захватчиками. В его фигуре есть нечто монументальное, память о древних богатырях, и одновременно – иконописная строгость, стяг с лицом Христа, напоминающая о святости русской земли. Он стоит, опираясь на меч, за спиной пьется стяг и колеблется на ветру плащ, и, полностью облаченный в доспех, он ждет, когда придут те, с кем нужно будет биться. Придут – и погибнут от того меча, с которым пришли.
А за его спиной – беззащитная, родная, любимая земля. Белостенный город на реке, облачное, нахмуренное небо, готовое, кажется, заплакать. За них нужно биться, за детей и матерей, оставшихся в городе. И нельзя не победить – как в свое время не смог не победить Александр.
Обдумывая замысел «Детского альбома», сочиненного в летние месяцы 1878 года, Чайковский писал: «Я хочу сделать целый ряд маленьких отрывков безусловной легкости с занимательными для детей заглавиями, как у Шумана». Ссылаясь на аналогичное произведение Шумана, он имел в виду только общую задачу — создать цикл небольших и технически несложных пьесок из детской жизни, которые были бы доступны для исполнения самими детьми.
Образный строй «Детского альбома» Чайковского вполне самостоятелен и типичен для русского ребенка из той среды, в которой вырос сам композитор. «Маленькой сюитой из русского быта» называет Асафьев эту серию двадцати четырех миниатюр, обрисовывающих мир беззаботного детства с его играми и забавами, краткими минутами огорчения и внезапными радостями, по-своему воспринятыми впечатлениями окружающей жизни.
Триптих был заказан художнику в году Великой Отечественной войны, когда тема противостояния захватчику была центральной в искусстве. Солдаты, шедшие на фронт, вдохновлялись им. Тыловики, обеспечивающие солдат едой, оружием и одеждой тоже находили в нем утешение.
«Александр Невский» писался под сводки с фронта, под грохот зениток, под ярким светом режущих небо прожекторов. Он был призван вызвать в душах зрителей подъем и вдохновение, уверенность в том, что врага можно победить, каким бы ужасным он не казался, и как бы несметны не были его полчища.
В левой и правой части триптиха солдаты собираются на войну. Их провожают женщины – старуха-мать, опирающаяся на клюку, жена, держащая на руках маленького ребенка. Воевать стоит ради них, ради того, чтобы жизнь продолжилась, ребенок вырос, мать смогла дожить свой век в покое и тишине, а не в всепоглощающем страхе за сына. Сама земля, её река, деревня, маленькая церковь тоже нуждается в защите, и тоже собирается ждать своих сыновей.
Посередине же образ воина получает закономерно развитие. Александр Невский – человек, остановивший немецких рыцарей, как никто другой мог вдохновить защитников страны на войну с фашистскими захватчиками. В его фигуре есть нечто монументальное, память о древних богатырях, и одновременно – иконописная строгость, стяг с лицом Христа, напоминающая о святости русской земли. Он стоит, опираясь на меч, за спиной пьется стяг и колеблется на ветру плащ, и, полностью облаченный в доспех, он ждет, когда придут те, с кем нужно будет биться. Придут – и погибнут от того меча, с которым пришли.
А за его спиной – беззащитная, родная, любимая земля. Белостенный город на реке, облачное, нахмуренное небо, готовое, кажется, заплакать. За них нужно биться, за детей и матерей, оставшихся в городе. И нельзя не победить – как в свое время не смог не победить Александр.
Образный строй «Детского альбома» Чайковского вполне самостоятелен и типичен для русского ребенка из той среды, в которой вырос сам композитор. «Маленькой сюитой из русского быта» называет Асафьев эту серию двадцати четырех миниатюр, обрисовывающих мир беззаботного детства с его играми и забавами, краткими минутами огорчения и внезапными радостями, по-своему воспринятыми впечатлениями окружающей жизни.