«Метель» — сюита композитора Георгия Свиридова, созданная в 1973 году на основе его же музыки к фильму по повести А. С. Пушкина «Метель» 1964 года[1]. Содержание [убрать] 1 История создания 1.1 Фильм «Метель» 1.2 Переработка для сюиты 2 Состав оркестра 3 Музыкальные части 4 Фрагменты 5 Источники [править]История создания [править]Фильм «Метель» Кинорежиссер Владимир Павлович Басов, приступая к экранизации пушкинской повести «Метель», обратился к композитору Г. Свиридову с о сочинении музыки к будущему фильму[1]. Пушкинская повесть «Метель» из цикла «повестей Белкина» была написана в 1830 и издана в 1831 году[2]. И вот через сто тридцать с лишним лет появлялась ее экранизация. Повесть чуточку иронична и лукава. Это литературное произведение давно вошло в классику русской литературы и хорошо известно. Пушкин рассказал полуанекдотическую историю про провинциальную барышню, которая случайно вышла замуж не за того, поскольку ее жених заплутал в метель; тем не менее история счастливо заканчивается новой любовью. Композитор взялся за эту работу. Однако он ушел от пушкинского сюжета напрочь, его музыка словно бы и не связана с литературной канвой, она стала самостоятельным действующим лицом фильма, лишь вплетаясь в какие-то фрагменты. Она оказалась лишена того оттенка иронии, который явно ощущается в повести[1]. Зато в ней проявилось совсем другое — настроение, душевность[3], поэтичность[4]. А еще она стала — шедевром. Фильм «Метель» вышел в 1964 году[5][6]. Музыка из него сразу же зажила своей жизнью. Она оказалась настолько осязаема, что, кажется, будто не только слышишь ее, но и видишь воочию — и картины природы, и жанровые сцены, и бал, который весь разворачивается на фоне вальса[4]. [править]Переработка для сюиты еще много лет, а именно — девять, и в 1973 году композитор Г. Свиридов вернулся к этой музыке, решив переделать разбросанные по фильму музыкальные фрагменты в одно целое[1]. Что и было им сделано. Новое музыкальное произведение было окончено в 1974 году. [править]Состав оркестра Состав оркестра: 2 флейты, флейта-пикколо, 2 гобоя, английский рожок, 2 кларнета, малый кларнет, 2 фагота, контрафагот, 4 валторны, 3 трубы, 3 тромбона, туба, литавры, бубен, малый барабан, тарелки, большой барабан, колокола, колокольчики, челеста, 2 арфы, фортепиано, струнные[1]. [править]Музыкальные части Музыка в сюите разделяется на несколько частей; однако тут у музыковедов ведутся большие споры[7]; кто-то отчетливо видит 7 частей, а кто-то, столь же отчетливо, — 9 частей, причем определяя их по-разному[1][3]. Мнения варьируются, и рассматривать их все не представляется даже нужным. Музыковед Л. Михеева определяет так: № 1, «Тройка» — эта мелодия явно перекликается с ямщицкими песнями, настолько угадывается в ней бег саней, скользящих по снегу русской зимы за лихой тройкой лошадей. № 2, «Вальс» — открывается призывными фанфарами, после которых вступает непритязательная мелодия с характерным для вальса аккомпанементом (бас на первой доле и аккорды на второй и третьей), но при этом без пышности и великолепия бального танца. № 3, «Весна и осень» — две крошечные миниатюры. № 4, «Романс» № 5, «Пастораль» № 6, «Военный марш» № 7, «Венчание». № 8, «Отзвуки вальса» — со знакомой по второму номеру мелодией, но более приглушенно, как воспоминание. № 9, «Зимняя дорога» — опять образ тройки, бегущей по снегу и тянущей сани Другую разработку предложили музыкальные педагоги Дубова Елена Николаевна и Олексенко Татьяна Николаевна. Они, взяв за основу исполнение Большого симфонического оркестра под управлением В. Федосеева в концертном зале имени П. И. Чайковского (запись 2005 года), выделили тоже 9 частей, но несколько по-своему[3] (желающие могут более подробно ознакомиться с этой работой здесь): Тройка Пастораль Вальс Венчание Марш Весна и осень Романс Отзвуки вальса Зимняя дорога Есть и другие музыковедческие разработки, приводить которые мы не считаем целесообразным, не потому что они нам чем-то не нравятся, а просто потому, что желающие могут ознакомиться с подробностями сами, а нам надо лишь сказать об их существовании, а не приводить все. Великолепная музыка Георгия Свиридова будет обсуждаться еще не одним поколением музыковедов и интерпретироваться разными музыкантами-исполнителями, поскольку она обладает поистине величайшим качеством: она видна, она произрастает из картин на уровне генетической памяти, ее ощущаешь и видишь нарисованные ее изображения[4].
Современный балет отличается от классического прежде всего построением своего текста. В классическом балете используются привычные, имеющие четко фиксированные названия танцевальные фигуры, в то время как современный балет представляет собой более свободную их интерпретацию. К тому же современный балет расширяет словарь танцевальных движений. Многое зависит от темы, точнее от идеи балета. Отталкиваясь от нее, постановщик подбирает такой набор движений, который сможет выразить то, что он хочет передать, причем достаточно часто происходят заимствование движений из народных танцев, из современных танцев, из разнообразных направлений пластики. Таким образом, современный балет стал более открытым для других направлений. Иногда выбор темы в современном балете является специфическим (например, балет «Ради жизни»). Но даже в том случае, если тема выбирается привычная («Кармен», «Лебединое озеро», «Щелкунчик»), то ее интерпретация происходит не в традиционном ключе: смещаются акценты, отчего сам балет получает новую жизнь, новый облик. «Кармен» постановки Metz Ek, например, имеет дополнительного персонажа (муж Кармен), внесены изменения в соотношение танцевального текста и музыки (это помимо использования нетрадиционной хореографической лексики). В «Лебедином озере» Метью Берна привычные образы лебедей – девушек заменены на лебедей – парней, отчего балет приобретает совершенно другое прочтение. Балеты Б. Эйфмана вообще представляют собой философию в балете, настолько глубоки подтекстами его постановки. В современной культуре прослеживается интерес к ремейкам, отсюда и стремление постановщиков приблизить классический балет к современному взгляду, посмотреть на него под другим углом. Появление новых прочтений сейчас приветствуется, и чем новое решение будет оригинальнее и необычнее во всех отношениях, тем оно будет более востребовано, так как культ новизны до сих пор остается основным стимулом для современных творцов. Интересно то, каким образом из старого можно выудить новое. Классическая постановка хоть и остается в почете, но становится менее привлекательной по сравнению с современной.
Иногда выбор темы в современном балете является специфическим (например, балет «Ради жизни»). Но даже в том случае, если тема выбирается привычная («Кармен», «Лебединое озеро», «Щелкунчик»), то ее интерпретация происходит не в традиционном ключе: смещаются акценты, отчего сам балет получает новую жизнь, новый облик. «Кармен» постановки Metz Ek, например, имеет дополнительного персонажа (муж Кармен), внесены изменения в соотношение танцевального текста и музыки (это помимо использования нетрадиционной хореографической лексики). В «Лебедином озере» Метью Берна привычные образы лебедей – девушек заменены на лебедей – парней, отчего балет приобретает совершенно другое прочтение. Балеты Б. Эйфмана вообще представляют собой философию в балете, настолько глубоки подтекстами его постановки.
В современной культуре прослеживается интерес к ремейкам, отсюда и стремление постановщиков приблизить классический балет к современному взгляду, посмотреть на него под другим углом. Появление новых прочтений сейчас приветствуется, и чем новое решение будет оригинальнее и необычнее во всех отношениях, тем оно будет более востребовано, так как культ новизны до сих пор остается основным стимулом для современных творцов. Интересно то, каким образом из старого можно выудить новое. Классическая постановка хоть и остается в почете, но становится менее привлекательной по сравнению с современной.