В эпоху глобализации и в условиях единого мирового информационного пространства продолжается интенсивное развитие музыкального образования Казахстана. Государственная программа «Культурное наследие» предусматривает изучение сложившихся музыкальных традиций и нововведений в контексте культур тюркоязычных народов, интегрирующих последовательно в мировой культурный процесс. Актуальность возобновления и консолидации межкультурных творческих связей, сотрудничества, расширение взаимообмена на основе научно-образовательных программ не вызывает сомнения. Совместные творческие проекты с привлечением выдающихся зарубежных педагогов и инструменталистов взаимообогащению и пониманию музыки разных народов. С провозглашением независимости Казахстана музыкальное образование вступило в новую фазу своего развития. Виртуозное мастерство ярких представителей скрипичной школы, самобытные произведения, созданные для смычковых инструментов композиторов республики в конце ХХ–начале ХХI веков, получили широкое признание во многих западных странах мира, а также и в Турции. Скрипичная школа Казахстана по праву считается одной из сильнейших в Центрально-Азиатском регионе. Она вобрала в себя лучшие традиции музыкального образования элитных учебных заведений России: Московской и Санкт-Петербургской консерваторий. Особая глубина и тонкость игры талантливых исполнителей находит свое толкование и в азиатской ментальности. Успехи ярких дарований подтверждены на самых престижных и крупных международных конкурсах. Народные артисты Республики Казахстан Айман Мусаходжаева ( обладатель звания «Юнеско: Артист за мир»), Гаухар Мурзабекова, Марат Бисенгалиев и трио сестер Бековых составляют гордость нации и каждый из них вносит определенную лепту в пропаганду казахского музыкального искусства.
Некоторые критики сравнивают сочинения Альфреда Шнитке с путешествием по настроечной шкале радиоприемника: бесчисленные отрывки отдельных звуков, шумов и мелодических фраз вместе образуют странное нагромождение. Но это не хаос, а суммарное звучание, которое являет собой особое направление в музыке, называемое «принципиальным эклектизмом» или «полистилистикой» . Это термин ввел в обиход сам композитор.
В середине 60-х годов композитор увлекался «серийной» техникой. Позже это направление было признано в музыке тупиковым. Шнитке же тем самым навлек на себя, гнев властей. В критических заметках, авторы которых стремились показать творчество Шнитке все-таки с положительной стороны, говорилось, что «додекафония, серийность, сериальность — ее сверхрационализм, была методом настолько необычным для наследников русских культурных традиций, что по-настоящему понять ее возможности и ограничения композитор мог только на практике» . Позже Шнитке отошел от додекафонии и увлекся камерными произведениями с яркими и неординарными идеями. В них используется, например, прием глиссандирования вокруг одной определенной ноты, создающий таинственный звук. Вообразите себе все время глиссандирующий симфонический оркестр! Глиссандирование на нотном стане изображалось так: Шнитке ставил ноту и вслед за ней рисовал волнистую линию длиной сантиметров в пять.
Увлекаясь сверхмногоголосием, он изобретал собственные звуковые эффекты. Например, писал: «удары пальцами по струне» фортепиано, «щипнуть струну и сразу же погасить ее нажимом пальца» , «правой рукой плотно прижать струны — резкий, сухой тембр» , «глиссандо по обмотке струны ногтем» , «взять беззвучно аккорд и снять педаль» , «царапать ногтями по басовым струнам» .
Шнитке очень своеобразно выражал мировоззрение своего поколения, рожденного в годы высокого духовного подъема, пережившего войну и вышедшего на историческую сцену в середине 50-х годов, в разгар хрущевской «оттепели» . Она сопровождалась невиданным расцветом прежде всего науки и технических дисциплин. Огромное впечатление на людей оказали запуск искусственного спутника Земли и полет Гагарина в космос. Эти события и отразились в передовой музыке некоторых советских композиторов, классическим представителем которой и был Альфред Шнитке.
В середине 60-х годов композитор увлекался «серийной» техникой. Позже это направление было признано в музыке тупиковым. Шнитке же тем самым навлек на себя, гнев властей. В критических заметках, авторы которых стремились показать творчество Шнитке все-таки с положительной стороны, говорилось, что «додекафония, серийность, сериальность — ее сверхрационализм, была методом настолько необычным для наследников русских культурных традиций, что по-настоящему понять ее возможности и ограничения композитор мог только на практике» .
Позже Шнитке отошел от додекафонии и увлекся камерными произведениями с яркими и неординарными идеями. В них используется, например, прием глиссандирования вокруг одной определенной ноты, создающий таинственный звук. Вообразите себе все время глиссандирующий симфонический оркестр! Глиссандирование на нотном стане изображалось так: Шнитке ставил ноту и вслед за ней рисовал волнистую линию длиной сантиметров в пять.
Увлекаясь сверхмногоголосием, он изобретал собственные звуковые эффекты. Например, писал: «удары пальцами по струне» фортепиано, «щипнуть струну и сразу же погасить ее нажимом пальца» , «правой рукой плотно прижать струны — резкий, сухой тембр» , «глиссандо по обмотке струны ногтем» , «взять беззвучно аккорд и снять педаль» , «царапать ногтями по басовым струнам» .
Шнитке очень своеобразно выражал мировоззрение своего поколения, рожденного в годы высокого духовного подъема, пережившего войну и вышедшего на историческую сцену в середине 50-х годов, в разгар хрущевской «оттепели» . Она сопровождалась невиданным расцветом прежде всего науки и технических дисциплин. Огромное впечатление на людей оказали запуск искусственного спутника Земли и полет Гагарина в космос. Эти события и отразились в передовой музыке некоторых советских композиторов, классическим представителем которой и был Альфред Шнитке.