Со стороны форма головы также напоминает яйцо, но . Пропорции лица
Анфас:
В этом положении череп будет плоской окружностью, к которой добавляются очертания челюсти, что в целом образует форму яйца, заострённое внизу. Две перпендикулярные по центру линии делят «яйцо» на четыре части. Чтобы распределить черты лица:
— Отметьте середины левой и правой половин горизонтальной линии. В этих точках будут глаза.
— Разделите вертикальную нижнюю линию на пять равных частей. Кончик носа будет на второй точке от центра. Губная складка будет на третьей точке от центра, на одну току ниже от кончика носа.
— Разделите верхнюю половину головы на четыре равные части: линия роста волос (если у человека нет залысин) будет располагаться между второй и третье й точкой от центра. Ухо будет располагаться между верхним веком и кончиком носа (в том случае, если лицо на одном уровне). Когда человек смотрит вверх или вниз, положение ушей меняется.
в сторону. Центральные линии теперь делят голову на переднюю (лицо) и заднюю (череп) части.
Со стороны черепа:
— Ухо располагается прямо за центральной линией. По своим размерам и расположению оно также находится между верхним веком и кончиком носа.
— Глубина черепа варьируется между двумя разделёнными точками линиями (как показано в Шаге 4).
Со стороны лица:
— Черты лица располагаются так же, как в анфас.
— Углубление переносицы либо совпадает с центральной линией, либо расположена чуть выше.
— Самой выдающейся точкой будет уровень брови (1 точка от центра).
Свою поэтическую исповедь Глинка заключил в форму вальса. В те времена в Петербурге наиболее часто звучавшей музыкой и наиболее любимой был именно вальс. Это и пышный, бравурный танец, без которого не обходился ни один бал, и пьеса для фортепиано, которую так любили петербуржцы. В форме вальса писались и многие романсы, к вальсу обращались и Гурилев и Варламов, Верстовский и Грибоедов, и сам Глинка отдал дань этому модному танцу во многих своих произведениях. Но впервые в «Вальсе-фантазии» он сумел одушевить эту форму, наполнив ее сложностью переполнявших его чувств.
Привычная простая форма танца не сковывает масштаба замысла Глинки, не принижает возвышенности его романтических образов, в нем рядом живут тени и свет, печали и радости, надежды на счастье и разочарование, и грустные предчувствия. В лирических мелодиях «Вальса-фантазии» «и говор нежной страсти, и меланхолия, и грусть, и милое, неуловимое, необъяснимое, непонятное сердцу»,— писала А. Керн.
Выражая глубоко личное, композитор создал произведение, которое по словам Б. Асафьева, «имеет большее значение, чем несколько симфоний». И действительно, если вся русская симфоническая музыка заключена в глинкинской «Камаринской», «как дуб в желуде» (Чайковский), то и весь русский вальс заключен в «Вальсе-фантазии» Глинки. Он первый в русской музыке создал тип лирического вальса, свободного в своем упоительном движении, раскрывающего все изгибы, всю драматургию тончайших движений поэтической души. Такой одухотворенности, глубины и силы выражения вальс доселе не знал. От глинкинского произведения — прямые нити к глубочайшим вальсовым откровениям Чайковского в его балетах и симфониях, к вальсам Глазунова, к трепетной лирике «пушкинских вальсов», вальсов Золушки и Наташи Ростовой в прокофьевской музыке.
Объяснение:
Профиль:
Со стороны форма головы также напоминает яйцо, но . Пропорции лица
Анфас:
В этом положении череп будет плоской окружностью, к которой добавляются очертания челюсти, что в целом образует форму яйца, заострённое внизу. Две перпендикулярные по центру линии делят «яйцо» на четыре части. Чтобы распределить черты лица:
— Отметьте середины левой и правой половин горизонтальной линии. В этих точках будут глаза.
— Разделите вертикальную нижнюю линию на пять равных частей. Кончик носа будет на второй точке от центра. Губная складка будет на третьей точке от центра, на одну току ниже от кончика носа.
— Разделите верхнюю половину головы на четыре равные части: линия роста волос (если у человека нет залысин) будет располагаться между второй и третье й точкой от центра. Ухо будет располагаться между верхним веком и кончиком носа (в том случае, если лицо на одном уровне). Когда человек смотрит вверх или вниз, положение ушей меняется.
в сторону. Центральные линии теперь делят голову на переднюю (лицо) и заднюю (череп) части.
Со стороны черепа:
— Ухо располагается прямо за центральной линией. По своим размерам и расположению оно также находится между верхним веком и кончиком носа.
— Глубина черепа варьируется между двумя разделёнными точками линиями (как показано в Шаге 4).
Со стороны лица:
— Черты лица располагаются так же, как в анфас.
— Углубление переносицы либо совпадает с центральной линией, либо расположена чуть выше.
— Самой выдающейся точкой будет уровень брови (1 точка от центра).
Описание, анализ, критика
Свою поэтическую исповедь Глинка заключил в форму вальса. В те времена в Петербурге наиболее часто звучавшей музыкой и наиболее любимой был именно вальс. Это и пышный, бравурный танец, без которого не обходился ни один бал, и пьеса для фортепиано, которую так любили петербуржцы. В форме вальса писались и многие романсы, к вальсу обращались и Гурилев и Варламов, Верстовский и Грибоедов, и сам Глинка отдал дань этому модному танцу во многих своих произведениях. Но впервые в «Вальсе-фантазии» он сумел одушевить эту форму, наполнив ее сложностью переполнявших его чувств.
Привычная простая форма танца не сковывает масштаба замысла Глинки, не принижает возвышенности его романтических образов, в нем рядом живут тени и свет, печали и радости, надежды на счастье и разочарование, и грустные предчувствия. В лирических мелодиях «Вальса-фантазии» «и говор нежной страсти, и меланхолия, и грусть, и милое, неуловимое, необъяснимое, непонятное сердцу»,— писала А. Керн.
Выражая глубоко личное, композитор создал произведение, которое по словам Б. Асафьева, «имеет большее значение, чем несколько симфоний». И действительно, если вся русская симфоническая музыка заключена в глинкинской «Камаринской», «как дуб в желуде» (Чайковский), то и весь русский вальс заключен в «Вальсе-фантазии» Глинки. Он первый в русской музыке создал тип лирического вальса, свободного в своем упоительном движении, раскрывающего все изгибы, всю драматургию тончайших движений поэтической души. Такой одухотворенности, глубины и силы выражения вальс доселе не знал. От глинкинского произведения — прямые нити к глубочайшим вальсовым откровениям Чайковского в его балетах и симфониях, к вальсам Глазунова, к трепетной лирике «пушкинских вальсов», вальсов Золушки и Наташи Ростовой в прокофьевской музыке.
Объяснение:
ВОТ