1. через весь роман проходит фабула патриотизма. 2. флягин испробовал много профессий: конюха, убийцы, вора. 3. кремль – это самый памятник . 4. базаров прост и непривыкший к богатству. 5. удел ахматовой – любовная лирика. 6. катерина кабанова была божественная. 7. у нас в деревне есть пруд. на берегу пруда растут берёзы, клёны и другие экзотические деревья. 8. пушкин написал эпиграмму в честь графа воронцова. 9. после приезда чацкого жизнь в доме фамусова стала бить ключом. 10. тарас стоял потупив голову в землю и в то же время гордо подняв очи. 11. чацкие не вымерли, они будут жить в веках. 12. в спорах с базаровым павел петрович одерживал поражение за поражением.
Меня часто спрашивают, почему я, человек вполне сухопутный, так привязан к Севастополю, к морякам и кораблям. (2)Я говорю:
– Потому что море я полюбил в детстве.
(3)И сегодня мне хочется вспомнить подробности тех дней, когда
я впервые ощутил тоску по Севастополю.
(4)Это случилось в начале июня. (5)Я зашёл
к Шалимовым. (6)Лёшка сердито мастерил. (7)На меня он только глянул. (8)В те дни, о которых я рассказываю, он дразнил меня
непонятным прозвищем Кнабель. (9) Лёшкины дразнилки были
беззлобные, а по-настоящему злился он, если к нему лезли под руку во
время работы. (10)Поэтому я не стал соваться
пугач, а смирно присел на укрытую суконным одеялом койку.
(11)На сукне лежала книга, на которой были
разлапистые якоря, парусные корабли слова: «С. Григорьев. Малахов курган».
(12)Всё, что было связано с морем и парусами, приводило меня в волнение. (13)Книгу я открыл и стал читать, как десятилетний
мальчик Венька стоит на крыше своего дома и смотрит на входящую в
бухту эскадру.
(14)Я листал страницы неслышно и сидел не шевелясь, боясь лишним движением напомнить о себе.
(15)Видимо, с пугачом ладилось: Лёшка, не сказав ни слова, ушёл,
а через минуту на дворе грохнуло. (16)Выстрел встряхнул меня. (17)Попросить Лёшку, чтобы дал почитать?
(18)Он может ответить «бери», а может и буркнуть «сам читаю» или «не
моя». (19)Я непослушными пальцами расстегнул на животе оловянные
пуговки, запихал книгу и боком скользнул на кухню. (20)Щёлкнул на
двери крючком и замер с книжкой у стола…
(21)Через какое-то время Лёшка задёргал дверь.
– (22)Кнабель, это ты стырил книгу?
– (23)Всё равно не дам, пока не дочитаю! – отчаянно сказал я,
потому что расстаться с повестью о Севастополе было, казалось, выше
моих сил.
– (24)Ну, только выйди, – нехорошим голосом предупредил Лёшка.
(25)К середине следующего дня я дочитал «Малахов курган»
и, виноватый, готовый к заслуженной каре, но всё равно счастливый, понёс
книгу Лёшке. (26)Лёшка встретил меня вполне миролюбиво
и сказал:
– Да ладно, у меня сейчас «Восемьдесят дней вокруг света» есть.
(28)И я читал ещё. Про гибель кораблей, затопленных у входа в бухту, и про матросов на бастионах. (31)А ещё в книге был Севастополь. (32)Я читал о жутких непрекращающихся бомбардировках, о развалинах и пожарах, но сквозь
дым военного разрушения продолжал видеть мирный и солнечный город у
необозримого моря. (33)Тот, который нужен был мне…
Объяснение:
Меня часто спрашивают, почему я, человек вполне сухопутный, так привязан к Севастополю, к морякам и кораблям. (2)Я говорю:
– Потому что море я полюбил в детстве.
(3)И сегодня мне хочется вспомнить подробности тех дней, когда
я впервые ощутил тоску по Севастополю.
(4)Это случилось в начале июня. (5)Я зашёл
к Шалимовым. (6)Лёшка сердито мастерил. (7)На меня он только глянул. (8)В те дни, о которых я рассказываю, он дразнил меня
непонятным прозвищем Кнабель. (9) Лёшкины дразнилки были
беззлобные, а по-настоящему злился он, если к нему лезли под руку во
время работы. (10)Поэтому я не стал соваться
пугач, а смирно присел на укрытую суконным одеялом койку.
(11)На сукне лежала книга, на которой были
разлапистые якоря, парусные корабли слова: «С. Григорьев. Малахов курган».
(12)Всё, что было связано с морем и парусами, приводило меня в волнение. (13)Книгу я открыл и стал читать, как десятилетний
мальчик Венька стоит на крыше своего дома и смотрит на входящую в
бухту эскадру.
(14)Я листал страницы неслышно и сидел не шевелясь, боясь лишним движением напомнить о себе.
(15)Видимо, с пугачом ладилось: Лёшка, не сказав ни слова, ушёл,
а через минуту на дворе грохнуло. (16)Выстрел встряхнул меня. (17)Попросить Лёшку, чтобы дал почитать?
(18)Он может ответить «бери», а может и буркнуть «сам читаю» или «не
моя». (19)Я непослушными пальцами расстегнул на животе оловянные
пуговки, запихал книгу и боком скользнул на кухню. (20)Щёлкнул на
двери крючком и замер с книжкой у стола…
(21)Через какое-то время Лёшка задёргал дверь.
– (22)Кнабель, это ты стырил книгу?
– (23)Всё равно не дам, пока не дочитаю! – отчаянно сказал я,
потому что расстаться с повестью о Севастополе было, казалось, выше
моих сил.
– (24)Ну, только выйди, – нехорошим голосом предупредил Лёшка.
(25)К середине следующего дня я дочитал «Малахов курган»
и, виноватый, готовый к заслуженной каре, но всё равно счастливый, понёс
книгу Лёшке. (26)Лёшка встретил меня вполне миролюбиво
и сказал:
– Да ладно, у меня сейчас «Восемьдесят дней вокруг света» есть.
(28)И я читал ещё. Про гибель кораблей, затопленных у входа в бухту, и про матросов на бастионах. (31)А ещё в книге был Севастополь. (32)Я читал о жутких непрекращающихся бомбардировках, о развалинах и пожарах, но сквозь
дым военного разрушения продолжал видеть мирный и солнечный город у
необозримого моря. (33)Тот, который нужен был мне…