СПП: Избавлю вас от описания гор, от возгласов, которые ничего не выражают, от картин, которые ничего не изображают, особенно для тех, которые там не были, и от статистических замечаний, которые решительно никто читать не станет. Я остановился в гостинице, где останавливаются все проезжие и где между тем некому велеть зажарить фазана и сварить щей, ибо три инвалида, которым она поручена, так глупы или так пьяны, что от них никакого толка нельзя добиться. Мне объявили, что я должен прожить тут еще три дня, ибо «оказия» из Екатеринограда еще не пришла и, следовательно, отправляться обратно не может. Это прикрытие, состоящее из полроты пехоты и пушки, с которыми ходят обозы через Кабарду из Владыкавказа в Екатериноград. Он уж рассказал мне об себе все, что было занимательного, а мне было нечего рассказывать. Не десяти минут, как на конце площади показался тот, которого мы ожидали. Я схватил бумаги и поскорее унес их, боясь, чтоб штабс-капитан не раскаялся.
ССП: Первый день я провел очень скучно; на другой рано утром въезжает на двор повозка. Я с ними мысленно прощался: мне стало их жалко. Максим Максимыч сел за воротами на скамейку, а я ушел в свою комнату. Впрочем, это мои собственные замечания, основанные на моих же наблюдениях, и я вовсе не хочу вас заставить веровать в них слепо.
Избавлю вас от описания гор, от возгласов, которые ничего не выражают, от картин, которые ничего не изображают, особенно для тех, которые там не были, и от статистических замечаний, которые решительно никто читать не станет. Я остановился в гостинице, где останавливаются все проезжие и где между тем некому велеть зажарить фазана и сварить щей, ибо три инвалида, которым она поручена, так глупы или так пьяны, что от них никакого толка нельзя добиться. Мне объявили, что я должен прожить тут еще три дня, ибо «оказия» из Екатеринограда еще не пришла и, следовательно, отправляться обратно не может. Это прикрытие, состоящее из полроты пехоты и пушки, с которыми ходят обозы через Кабарду из Владыкавказа в Екатериноград. Он уж рассказал мне об себе все, что было занимательного, а мне было нечего рассказывать. Не десяти минут, как на конце площади показался тот, которого мы ожидали. Я схватил бумаги и поскорее унес их, боясь, чтоб штабс-капитан не раскаялся.
ССП:
Первый день я провел очень скучно; на другой рано утром въезжает на двор повозка. Я с ними мысленно прощался: мне стало их жалко. Максим Максимыч сел за воротами на скамейку, а я ушел в свою комнату. Впрочем, это мои собственные замечания, основанные на моих же наблюдениях, и я вовсе не хочу вас заставить веровать в них слепо.