hocoladka

26.10.2021 00:15 •  Русский язык

написать сочинение,с проблемой,пояснением и позицией автора,заранее Люди, возле которых живешь, старятся незаметно. Но не вечен и их срок. И вот приходит пора… Не смертная, нет. Но приходит час, когда поневоле повторяешь: «Старые люди что малые дети».
Живем мы по соседству с бабой Феней, дворы наши делит ледащий заборишко. И уж какие тут секреты…
Вот кормит баба Феня обедом внука, кормит и приговаривает:
— Хлебушка, хлеба поболе ешь… Не боись, откусывай. А то как же… С хлебушком и сытый будешь. А так разве тебя накормишь. Кусай, кусай, не прилепивайся. Зубки у тебя молодые, вострые, — припевает она возле внука. Отойдет по своим делам, и снова воротится, и снова свою песню ведет:
— А хлеба чего не ешь? Это почему ж так? Либо он горький, полыном отдает?
— Баба, ну, отстань. Кто же с макаронами хлеб ест? — разъясняет внук. Там мука и там мука.
— Гос-споди… Да как же без хлеба! Без хлеба тебя не укормишь. Без хлеба ты не знай сколько смолотишь. А макароны из магазина берем, они денежку стоят. А с хлебушком оно…
Начнет внук чай пить, а баба Феня снова тут:
— Какой сахарный… Это кто же по стольку кладет? На тебя и сахару не настатишься, никаких зарплатов не хватит. А от него, от сахару, да от конфетов ваших зубы падают, — пугает она. — Да…
Внук бабкины слова слышал, и переслышал, и слушать устал. Он лишь иногда, для порядку, огрызнется: «Не боись, не выпадут», — и дело с концом.
Баба Феня тут же его окорачивает:
— У-ух, еще скусывается… Молодой, а зубатый. Научилися со старыми разговаривать. Повыучили их в школе. В старые бы времена…
Но с внуком что… С внуком баба Феня поговорить умела. А вот вечерами…
За ужин обычно садились все вместе: сын с невесткой, внуки, а баба Феня наливала, потом и сама, коли была охота, вечеряла. За ужином было труднее.
— Мама, — спрашивала невестка, — а сметана у нас есть? А ну, слазь в погреб, — приказывала она сыну. — Принеси сметану.
Баба Феня вздыхала и будто с собой разговаривала:
— Такой ныне борщ жирнючий. Прямо не мясо попалось, а сало одно. И заправку я пережаривала с маслицем. Много маслица клала, — и замолкала, поджав губы, и с немым укором глядела на всех.
Уже привыкли к этим разговорам. Уже привыкли. Но невестка нет-нет да и звякнет ложкой и мужа глазами ожгет. А сын у бабы Фени хороший. Он лишь скажет:
— Ну, чего ты, мама? Жалко, что ль…
— Мне не жалко, — дрогнет голос у бабы Фени. — Не мое, вами купленное. А только, я говорю, жирнючий борщ. И маслица я добавляла.
— Жадная ты какая-то стала, — засмеется сын.
После таких разговоров баба Феня приходит к нам, к моей матери. И долго сидят они на ступенях крыльца, вспоминают.
— Жадная… — в десятый раз жалуется баба Феня. — А вот в войну, когда мы уходили… С утра лопату беру и иду. А пайку свою, хлебушко-то, вроде забуду, им оставлю. Сама день-деньской водичку да водичку… День-деньской. А норму надо сделать, кубометры. Обмеряют вечером. Домой прибежишь, похлебаешь щец из лебеды… Вот и жадная…
Моя мать молчит, слушает, вздыхает.
— А после войны… По карточкам получишь, поглядишь… Господи, да рази…
Мать молчит и вздыхает. А в соседнем, бабы Фенином, дворе невестка посуду моет, позвякивает, сын в огороде, внуки со своими делами. Все уже привыкли. Не первый день такое. Но раньше незаметно было, а вот теперь…