Написать сжатое язык, как и любой живой организм, не безграничен и своей возможности самоочищаться, самообновляться и самовозрождаться. есть и пределы его терпению. говоря об этом, нельзя представлять дело так, что, мол, национальные языки антагонистичны по своей сути, что между ними идет яростная борьба за выживание. подобные рассуждения насквозь лживы и демагогичны. живые национальные языки никогда не мешали друг другу, наоборот, они друг другу и друг друга утверждали. и страдали они не меньше, чем люди и нации, на них говорящие, когда эти люди и нации вступали в антагонистические отношения друг с другом. ни один язык ничего не выигрывал от племенного или расового антагонизма, национальному языку всегда необходим прежде всего мир между . от чего же зависит самосохранение, самообновление и самоочищение национального языка? мне кажется, что от самого общества, от его нравственного состояния. красота и разнообразие человеческих отношений влекут за собой те же самые свойства и в языке. малейшая фальшь в поведении сразу сказывается в языке. чем глубокомысленнее стремится быть просвещенное невежество, тем смешнее оно выглядит, чем человек хитрее во имя своих корыстных целей, тем фальшивее становятся его слова и манера общения. наоборот, честный и смелый человек может говорить открыто, распахнуто, и тогда язык его становится сильным, ясным, а иногда и образным. последнее, впрочем, зависит еще и от природного легко сказать – возразит иной читатель – быть смелым и честным! не каждому-то дано быть смелым и действительно, возможности в этом деле разные у разных людей. но ведь если заглушить совесть и не стремиться к идеалу и совершенству, теряются и самые малые возможности. а если стремиться, да еще всею душой, то появляются новые, даже большие возможности, причем весьма неожиданно. что может быть прекрасней таких неожиданностей?
