Особенности художественного мира любого творца определяет, безусловно, его личное мировосприятие. Подобно тому, как мы слушаем музыку и читаем литературные произведения, созерцание живописных полотен всегда представляет собой контакт между нами, зрителями, и художником. Если отображенный на полотне взгляд на мир автора картины созвучен нашему мироощущению, то эта картина навсегда займет место в нашем сердце. В определенный момент жизни мне довелось увидеть репродукцию натюрморта Ф. П. Толстого «Цветы, фрукты, птица». Картина просто заворожила меня. Полотно, на первый взгляд простое по технике исполнения, изображающее всего три вещи — цветы, фрукты и птицу, приковывало взгляд благодаря потрясающей игре красок. Нужно сказать, что автор картины Ф. П. Толстой был особенной фигурой в русском искусстве. Он стал известен не только как живописец, но и как скульптор. Его живопись отличала важная черта — мастерское владение техникой рисунка, благодаря чему его полотна производили впечатление, что изображенное на них живое, настоящее. Его акварель «Цветы, фрукты, птица», хранящееся сейчас в Третьяковской галерее, — яркое подтверждение виртуозного владения кистью мастера. Художник изобразил в центре картины прозрачную вазу из стекла, в которой находится букет полевых цветов. Среди собранных в букет цветов красный с белой каймой мак, темно-синие с белыми и фиолетовыми вкраплениями анютины глазки, красно-оранжевый цветок, похожий на георгин. В центре букета — нежная, сиренево-розовая мальва. Над букетом возвышается веточка с темно-синими цветками. Кроме того, в составе цветочной композиции — продолговатые листья трав. Красота полевых цветов воспета и в литературе. Так, у поэта Ивана Бунина есть замечательное стихотворение «Полевые цветы», в котором он говорит: Веет от них красотою стыдливою, Сердцу и взору родные они И говорят про давно забытые Светлые дни… Автор картины нарисовал черно-желтую бабочку-парусника, которая вот-вот сядет на край стеклянной вазы. Кроме того, в правом углу акварели живописец изобразил птицу с серой грудкой, красным оперением вокруг клюва, темно-серыми с желтыми пятнами крыльями. Птица сидит на жердочке, которая лежит рядом с вазой. Все три детали акварели художник изобразил на фоне кофейного цвета, что придало натюрморту особую хрупкость и вместе с тем выразительность. Удачное соотношение фона и самого натюрморта, скрупулезно, до малейших тонкостей прорисованные детали заставляют восторгаться и создают иллюзию, что нашему взору явилась цветная фотография. Художник этой картины прославляет красоту окружения человека — природы и вещей. Предметы, растения, животные всегда окружают человека и украшают его жизнь. Красота окружающего мира и вещей — то, чем живет человек, без чего человеческая жизнь стала бы бледнее и беднее. Важно, чтобы каждый из нас сумел развить в себе способность видеть в обычном шедевр. Тогда жизнь станет гармоничнее, радостнее. Живописец благодаря своему таланту смог увидеть в привычном чудо и заставил нас взглянуть на это свое открытие его глазами.
Прелюбодеев прислушался. «Говорят, что многих я любила, говорят, что ветрена была», – пела няня вполголоса, и было ясно, что она не сердится. Леночка, увидев Прелюбодеева, обрадовалась ему. Обычно застенчивая, в его присутствии она всегда была спокойна и уверенна. Леночка немедленно ему, что совсем запуталась в правописании «н» и «нн» в разных частях речи, а на курсах этой трудной теме отвели всего два часа. Они немного поговорили о том, что в русской орфографии есть две самые сложные темы. Во-первых, это, конечно пресловутые н и нн, а во-вторых, слитное и раздельное написание не со словами. Помните, у Искандера: «Как писать частицу не в нашей солнечной стране?». Тут Ирина Родионовна в полном согласии с Татьяной Толстой, которую она любила читать в последнее время, заговорила о том что «Сандро из Чегема» Фазиля Искандера - одна из последних полнокровных книг ушедшего века. последняя сказка об империи с человеческим лицом, которое на глазах искажалось и превращалось в маску зверя. Прелюбодеев по-доброму посмеивался, но не возражал. Леночка сосредоточенно слушала. «А маленькая толпа придуманных им чегемцев? В них собралось все правильное, детское и честное в нас! – горячилась няня, хотя с ней никто не спорил. – А разостланные бычьи шкуры? Какие падают на них невозможные, придуманные яблоки! Так и хочется задержаться в этом раю». Мир был восстановлен. Но как только приободрившийся Прелюбодеев начал было на примере ношеной, изношенной и так далее шляпы объяснять мудреные правила, как Ирина Родионовна снова взорвалась. «Ты бы еще девушке про свой любимый пиджак с вечно оторванными пуговицами и стоптанные туфли рассказал.
