Нужно правильно расставить знаки препинания подойти серьёзно. зачётная ! ) в конце сентября я устал от жизни и решил ни больше ни меньше как покончить с собой единственно возможный выход как мне представлялось. угнетала меня и жизнь в целом и её составляющие как то никогда не прекращающиеся ссоры с женой уже нелюбимой но привычной как старый халат безалаберность хулигана сына рецидив язвы двенадцатиперстной кишки жованные воротнички плохо глаженных рубашек изморось сеющая с неба денно и нощно не смотря на раннюю осень а главное свои и чужие слёзы часто невидимые миру но душу напрочь. однако по трезвому размышлению я пришёл к выводу что кончать жизнь самоубийством резона нет и решил уехать куда глаза глядят а посему сел в плацкартный вагон поезда с табличкой москва одесса и проехав ружейно пряничную тулу почувствовал полную свободу. моим убежищем стала хибарка на побережье где хранилось рыбацкое снаряжение и рыбаки укрывались от непогоды и хотя поблизости было большое село меня окружали только песок и море куда ни кинь глаз. купаться же я купался совсем немного раза три залезал в светло яхонтовую пучину нырял в набегающий вал цеплялся на дне за камень озираясь видел позлащённые сумерки оливкового цвета нетронутый песок и ощущал себя той первобытной каракатицей что была моим пращуром. захваченный чувством полного единения с морской стихией я из воды выбирался на четвереньках точно какое нибудь земноводное валился наземь и начинал философствовать размышлять о высших сферах а потом и вовсе ни о чём не думал. в продолжение десятидневной никем и ни чем не нарушаемой изоляции мне так полюбилось одиночество к сожалению многим незнакомое что теперь две трети свободного времени я провожу закрывшись в ванной создавая изоляцию автономного бытия.

В конце сентября я устал от жизни и решил ни больше, ни меньше, как покончить с собой — единственно возможный выход, как мне представлялось. Угнетала меня и жизнь в целом, и её составляющие, как то: никогда не прекращающиеся ссоры с женой, уже нелюбимой, но привычной, как старый халат, безалаберность хулигана сына, рецидив язвы двенадцатиперстной кишки, жёванные воротнички плохо глаженных рубашек, изморось, сеющая с неба денно и нощно, несмотря на раннюю осень, а главное, свои и чужие слёзы, часто невидимые миру, но разъедающие душу напрочь. Однако по трезвому размышлению я пришёл к выводу, что кончать жизнь самоубийством резона нет, и решил уехать, куда глаза глядят, а посему сел в плацкартный вагон поезда с табличкой «Москва-Одесса» и, проехав ружейно-пряничную Тулу,  почувствовал полную свободу. 
Моим убежищем стала хибарка на побережье, где хранилось рыбацкое снаряжение и рыбаки укрывались от непогоды, и хотя поблизости было большое село, меня окружали только песок и море, куда ни кинь глаз. Купаться же я купался совсем немного — раза три залезал в светло-яхонтовую пучину, нырял в набегающий вал, цеплялся на дне за камень, озираясь, видел позлащённые сумерки оливкового цвета, нетронутый песок и ощущал себя той первобытной каракатицей, что была моим пращуром. Захваченный чувством полного единения с морской стихией, я из воды выбирался на четвереньках, точно какое-нибудь земноводное, валился наземь и начинал философствовать, размышлять о высших сферах, а потом и вовсе ни о чём не думал. 
В продолжение десятидневной никем и ни чем не нарушаемой изоляции мне так полюбилось одиночество, к сожалению, многим незнакомое, что теперь две трети свободного времени я провожу, закрывшись в ванной, создавая изоляцию автономного бытия.