Я не сразу очнулась после того, как, мало-мальски устроившись на ветвях, задремала. Вокруг всё уже посерело. Спускаться в обнимку с радиостанцией и вещевым мешком было во сто крат труднее, чем я себе представляла.
Добравшись в тиши до нижнего су чка, я сняла с плеч сумку с питанием рации, ставшую на диво тяжелой, и с размаху бросила её вниз. Затем развязала подмышками и освободилась по очереди от рации и вещевого мешка. До земли оставалось по крайней мере метра четыре.
Мне не с руки было обхватить ствол, но всё-таки я попыталась сделать это, надеясь так сползти вниз, где ожидало мены что-то неизвестное, пугающее темнотой. Однако пальцы в пору не сцепились в обхвате, руки сразу разжались, и, падая, я не почувствовала удара, только стало вдруг на редкость темно и тихо.
Когда я открыла глаза, то увидела под боком вещи. На ощупь определила целость рации и батарей. Надёжно укрыла их в лесу и быстро направилась вверх, в горы.
Я не сразу очнулась после того, как, мало-мальски устроившись на ветвях, задремала. Вокруг всё уже посерело. Спускаться в обнимку с радиостанцией и вещевым мешком было во сто крат труднее, чем я себе представляла.
Добравшись в тиши до нижнего су чка, я сняла с плеч сумку с питанием рации, ставшую на диво тяжелой, и с размаху бросила её вниз. Затем развязала подмышками и освободилась по очереди от рации и вещевого мешка. До земли оставалось по крайней мере метра четыре.
Мне не с руки было обхватить ствол, но всё-таки я попыталась сделать это, надеясь так сползти вниз, где ожидало мены что-то неизвестное, пугающее темнотой. Однако пальцы в пору не сцепились в обхвате, руки сразу разжались, и, падая, я не почувствовала удара, только стало вдруг на редкость темно и тихо.
Когда я открыла глаза, то увидела под боком вещи. На ощупь определила целость рации и батарей. Надёжно укрыла их в лесу и быстро направилась вверх, в горы.