Объяснить постановку знаков препинания!
1. Внезапно блеснуло болотце, налитое весенней водой. 2. Звуки фортепиано, полные мечтательного томления, рвутся из комнаты. 3. Я слушаю их с наслаждением, странным, томительным. 4. Орлы, жители гор, добывают пищу на равнине. 5. Удивлённый некорректностью собеседника, Астров замолчал.

1. Я знал, что утром мать пойдёт в поле жать рожь. Мне очень хотелось с матерью на жнитво, и я боялся, чтобы не проспать, чтобы она не ушла от меня. 2. Уж одно ощущение, что выспался есть наслаждение жизнью. Я бессознательно наслаждался этим, и было у меня смутное ощущение чего-то ещё очень интересного и хорошего, что ждёт меня вп..реди. 3. Как бы ни была богата последу(?)щая жизнь, восп..м..нания детства ни с чем (не) сравнимы. Я стараюсь найти, где и когда зар..дились во мне те или иные душевные качества либо недостатки. 4. У человека самая яркая пора — детство. Всё, что связано с детством, кажется потом прекрасным. Детство человека — это не игра в куклы или в солдатиков, но период жизни довольно суровый и ответ¬ственный, ибо именно в детстве формируется характер человека, именно в детстве его пост..гают всякие неожидан(?)ости оборвать ниточку жизни. То, что страшно яблоневому ростку, не страшно взрослой крепкой яблоне.

close [X]

Купить в интернете

setbook.ru

140 р.

Озон

290 р.

 

ЗВЕЗДЫ

Есть люди, для которых звезды много значат…

«Я подхожу к окошку и вижу, моя милая, и вижу еще сквозь вьющиеся и мчащиеся тучи одинокие звезды вечного неба! Нет, вы не упадете! Предвечный хранит вас и меня в своем сердце. Я вижу звезды Возничего, самого приветливого из всех созвездий», — писал Вертер в своем последнем письме Лотте, затем прозвучал выстрел.

Вертер — это псевдоним молодого Гете, ему вручены гетевские любовь и мука. Если б Гете не был наделен высочайшим даром сублимации, создающим писателя, он пролил бы кровь, а не чернила, кровь собственного сердца. И его последнее беззвучное рыдание было бы о звездном небе…

Твоих лучей неяркой силою

Вся жизнь моя озарена.

Умру ли я, и над могилою

Гори, сияй, моя звезда, —

молил свою звезду народный поэт.

И не страшась обвинения в плагиате, ибо не со слуху, а из души рождались слова, ему вторил Иван Бунин:

Пылай, играй стоцветной силою,

Неугасимая звезда,

Над дальнею моей могилою,

Забытой богом навсегда!