Отредактируйте предложения, в которых нарушены различные синтаксические нормы.
1. Студенты курс лекций по морфологии профессора Ивановой.
2. Некто в красном, наверное сестра хозяйки, села за стол.
3. Юные футболисты были разочарованы в результатах матча.
4. Оглушенный и ослепленный медведь от окна отскочил и помчался в лес, ревя.
5. Об этом учитель познакомит нас на следующем уроке.
6. Никто из работниц фабрики не смогла выполнить план.
7. Мне нравится игра на фортепьяно и петь.
8. Над столом кружили туча мух.
9. Он не только был талантливым ученым, но и прекрасным человеком.
10. Часть яиц разбилось.
11. В зоопарке мне понравился жираф и кормить бегемота.
12. Кто из девушек победила в конкурсе?
На обеих картина ключевой фигурой является величайший русский поэт - Александр Пушкин. На полотне кисти Айвазовского и Репина поэт стоит на скалистом берегу волнующегося моря. Поэт всматривается вдаль, вокруг бушует непогода, волны едва не достают до его ног. На картине Виктора Попова поэт изображен со спины на крыльце дома, он любуется природой, на дворе стоит прекрасная пора золотой осени, которую так любил поэт. Картины производят разное впечатление, даже краски картины Айвазовского и Репина вызывают тревогу, природа буйствует, поэт стоит, сопротивляясь ветру. Картина Попова написана в мягких желтых, белых и бежевых оттенках, поэт расслаблен и спокоен, он то ли просто наслаждается еще пока теплым днем, то ли продумывает свое следующее произведение. Обе картины представляют в полной мере талант своих авторов, но они по-разному передают природу Пушкина как поэта, буйство действий и одновременно мудрое созерцание, свойственные поэту.
Объяснение:
1)Меня часто спрашивают, почему я, человек вполне сухопутный, так привязан к Севастополю, к морякам и кораблям. (2)Я говорю: – Потому что море я полюбил в детстве. (3)И сегодня мне хочется вспомнить подробности тех дней, когда я впервые ощутил тоску по Севастополю. (4)Это случилось в начале июня. (5)Я от нечего делать зашёл к Шалимовым. (6)Лёшка сердито мастерил из загнутой медной трубки и гвоздя пугач-хлопушку. (7)На меня он только глянул с хмурым равнодушием. (8)В те дни, о которых я рассказываю, он дразнил меня непонятным прозвищем Кнабель. (9)Впрочем, Лёшкины дразнилки были беззлобные, а по-настоящему злился он, если к нему лезли под руку во время важной работы. (10)Поэтому я не стал соваться и разглядывать пугач, а смирно присел на укрытую суконным одеялом койку. (11)На коричневом сукне лежала книга, на которой были разлапистые якоря, парусные корабли и слова: «С. Григорьев. Малахов курган». (12)Всё, что было связано с морем и парусами, приводило меня в волнение. (13)Книгу я тихо открыл и стал читать, как десятилетний мальчик Венька стоит на крыше своего дома и смотрит на входящую в бухту эскадру, как блестит на солнце оранжевая ребристая черепица на белых домиках. (14)Я листал страницы неслышно и сидел не шевелясь, боясь лишним движением напомнить о себе. (15)Видимо, с пугачом ладилось: Лёшка, не сказав ни слова, ушёл, а через минуту на дворе грохнуло. (16)Выстрел встряхнул меня – надо было принимать решение. (17)Попросить Лёшку, чтобы дал почитать? (18)Он может ответить «бери», а может и буркнуть «сам читаю» или «не моя». (19)Я непослушными пальцами расстегнул на животе оловянные пуговки, запихал книгу и боком скользнул на кухню. (20)Щёлкнул на двери крючком и замер с книжкой у стола…
1
Москва, 2020
(21)Через какое-то время Лёшка задёргал дверь. – (22)Кнабель, это ты стырил книгу? – (23)Всё равно не дам, пока не дочитаю! – отчаянно сказал я, потому что расстаться с повестью о Севастополе было, казалось, выше моих сил. – (24)Ну, только выйди, – нехорошим голосом предупредил Лёшка. (25)К середине следующего дня я дочитал «Малахов курган» и, виноватый, готовый к заслуженной каре, но всё равно счастливый, понёс книгу Лёшке. (26)Лёшка встретил меня вполне миролюбиво, улыбнулся и сказал: – Да ладно, у меня сейчас «Восемьдесят дней вокруг света» есть. (27)А эту читай ещё, если охота… (28)И я читал ещё. (29)Не спеша. (30)Про Веньку и про Нахимова, про гибель кораблей, затопленных у входа в бухту, и про матросов на бастионах. (31)А ещё в книге был Севастополь. (32)Я читал о жутких непрекращающихся бомбардировках, о развалинах и пожарах, но сквозь дым военного разрушения продолжал видеть мирный и солнечный город у необозримого моря. (33)Тот, который нужен был мне… (По В.П. Крапивину*)