Родные мои, ***дан текст, нужно ответить на вопрос: какова главная мысль этого текста? хотя бы на пол странички мало кто по-настоящему знал рахманинова, – он сближался с трудом, открывался немногим. в первый момент он немного пугал, – слишком много было в нем достоинства, слишком значительно, даже трагично, было его изможденное лицо с глазами, тяжелыми веками. но проходило некоторое время, и становилось ясно, что суровая внешность совсем не соответствует его внутренним, душевным переживаниям, что он внимателен к людям, – не только близким, но и чужим, готов им , и делал это всегда незаметно, – о многих добрых делах рахманинова никто никогда не знал. да позволено мне будет нарушить слово, данное когда-то сергею васильевичу, и рассказать один эпизод, который я обещал ему хранить в секрете. однажды в “последних новостях” я напечатал коротенькое воззвание молодой женщине, матери двух детей, попавшей в тяжелое положение. на следующий день пришел от рахманинова чек на 3000 франков, – это были большие деньги по тогдашним парижским понятиям, они обеспечивали жизнь этой семьи на несколько месяцев. сергей васильевич не знал имени женщины, которой , и единственным условием он поставил мне, чтобы я об этом не сообщил в газете, и чтобы никто, – в особенности нуждавшаяся женщина, – не узнали о его . он давал крупные пожертвования на инвалидов, на в россии, посылал старым друзьям в москву и в петербург множество посылок, устраивал ежегодный концерт в париже в пользу студентов, – об этом знали, не могли не знать. и при этом рахманинов, делавший всегда рекордные сборы, во всем мире собиравший переполненные аудитории, страшно волновался и перед каждым благотворительным концертом просил: – надо что-то в газете а вдруг зал будет не полный? – что вы, сергей васильевич? – нет, все может быть, все может большая конкуренция! и этот человек, болезненно ненавидевший рекламу и всякую шумиху вокруг своего имени, скрывавшийся от фотографов и журналистов, вдруг с какой-то жалостливостью однажды меня спросил: – может быть, нужно интервью напечатать? как вы думаете? как-то, в начале 42 года, в самый разгар второй мировой войны, “новое слово” устроило кампанию по сбору пожертвований в пользу военнопленных, тысячами умиравших в германии с голоду. нужно было распропагандировать сбор, привлечь к нему крупные имена, и я обратился к рахманинову с написать несколько слов о том, что надо военнопленным. чтобы сергей васильевич не боялся, что обращение его может быть слишком коротким, я предложил напечатать его на первом месте, в рамке. у рахманинова было большое чувство юмора, и письмо, которое он прислал мне в ответ, носит печать благодушной иронии: “многоуважаемый господин седых! я должен отказаться от вашего предложения: не люблю появляться в прессе, даже если мое выступление будет “в рамке, как подобает”. да и что можно ответить на вопрос: “почему надо давать на пленных? ” это то же самое, если спрашивать, почему надо питаться. кстати, сообщаю, что мною только что послано 200 посылок через американский красный крест.
Читая этот текст, я вдруг резко представил, в чём разница между человеком великим и ничтожным. По настоящему великий человек всегда преисполнен сомнений, раздумий и неуверенности. Вот и великий Рахманинов в жизни ведёт себя очень скромно, боясь доставить кому-то лишние неудобства, боясь быть навязчивым. Он переводит совсем незнакомой ему женщине огромные по тем временам деньги и предпочитает, чтобы никто об этом не узнал. В отличие от него,иной сделает на грош, а растрезвонит на целый рубль.
Здесь речь идёт о Рахманинове, о его скромности, хотя подобные примеры можно отыскать в истории, когда известные люди творили добрые дела, оставаясь при этом в тени.
В статье много пишется о постоянных сомнениях и терзаниях Рахманинова. И это тоже нормально. Лишь дурак никогда и ни в чём не сомневается. Не зря говорят, что "дуракам закон не писан". Хотя и люди, подобные великому композитору, не всегда живут по писаным законам. Они живут по законам своей совести, своей чести. И это очень ярко продемонстрировано в заключительной части рассказа. Рахманинов не стал писать призывы, не стал рекламировать себя в таком деле, как военнопленным, а просто отправил посылки , никому ничего не рассказывая.
Подводя итог, хочу сказать словами кого-то из великих - "Лучше быть, чем казаться". Нужно делать добрые дела, а не говорить о них. Нужно просто быть человеком.