Девушка оборачивается, тонкое, нежное лицо печально, загадочной грустью светятся глаза: в них щемящая тоска одиночества. В самую глубину твоей души заглядывают широко чарующие очи царевны. Она словно все видит. Поэтому, может быть, так печально и чуть-чуть удивленно приподняты собольи бровьи, сомкнуты губы. Кажется, она готова что-то сказать, но моличт.
Далеко-далеко, у самого моря, где оно встречается с небом, лучи солнца пробили сизые тучи и зажгли розовую кромку вечерней зари
Девушка оборачивается, тонкое, нежное лицо печально, загадочной грустью светятся глаза: в них щемящая тоска одиночества. В самую глубину твоей души заглядывают широко чарующие очи царевны. Она словно все видит. Поэтому, может быть, так печально и чуть-чуть удивленно приподняты собольи бровьи, сомкнуты губы. Кажется, она готова что-то сказать, но моличт.
Далеко-далеко, у самого моря, где оно встречается с небом, лучи солнца пробили сизые тучи и зажгли розовую кромку вечерней зари