Миллионами шли они с фронтов. С любовью сложенные по-солдатски треугольником, они, главным образом, писались простым карандашом на серой, синей, обёрточной бумаге — на любой, попавшейся под руку. На каждом письме неизменно стоял штамп «Просмотрено военной цензурой». Так требовала обстановка военного времени. Надо думать, что читая, скажем, интимное солдатское письмо, цензор улыбался. Его мысли переносились то на переднюю линию фронта, то в далёкую тыловую деревушку или на завод. Его лицо становилось суровым, когда в письме сообщалось о гибели фронтовика. Он радовался, если с фронта шли весточки об успехах. Пусть простят нам те, кто писал или получал письма, если мы вслух прочитаем их. Кто погиб на фронте — о нём вспомним лишний раз. Кто жив — пусть улыбнётся, а может быть, и погрустит.
