Сочинение ребята «Пятерка по нелюбимому предмету»
Уж если кого Серый и выделял из класса, так это Наталью Лоскутикову. В первую голову — за ум и отличные успехи.
О самом Сером учителя говорили , но учиться не хочет.
Версию эту Сергей полностью не отрицал, она все-таки утешала его, но цену себе он знал точную. Что верно, то верно! Задачи он решал не то чтобы с лету, но с единого взгляда. А вот по литературе и по всем другим многоречивым предметам он не мог учиться хорошо уже потому только, что не желал идти против самого себя. Суть всех этих рассказов, повестей, стихов укладывалась в одной фразе, а учителя требовали развернутого ответа. Конечно, Серому слов было не жалко, только не хотел он ради их пятерки говорить столько, сколько, по их понятиям, тянуло на эту самую пятерку. Ну что размазывать про Тараса Бульбу? Запорожец он! А судьба ему досталась — злодейка.
Серый семь раз читал повесть и все семь раз плакал.
Короче говоря, школьная жизнь шестиклассника Чумака была очень даже непростой. А Наталью Лоскутикову выделял он не только за ум и за глаза ее небесной радости. Главное, жизнь у нее в школе была ясная. За отметками Наталья не гонялась. За пятерочками. Они сами к ней липли, как мухи на мед.
Вот и нынче урок был. «Морские кишечнополостные». В учебнике даны полипы, коралловые рифы и медузы. А Наталья еще и про иглокожих доложила. И не просто словечками закидала, взяла мел да и нарисовала все на доске.
Конечно, пятерка!
Учительница Клара Ниловна говорит:
— Вижу, понравился вам ответ вашего товарища. Но кто же вам мешает так учиться? Почему Лоскутиковой интересна жизнь моря, а вам, людям, родившимся на море, до этой жизни словно бы и дела нет? Никакого интереса!
И посмотрела на Серого.
После урока Серый подошел к Лоскутиковой:
— Наталья, хочешь одну вещь покажу?
— Покажи! — удивилась Лоскутикова.
Они выскочили из школы, забежали за угол. Серый остановился возле ступенек в подвал. Огляделся.
— Наталья, лебеди у меня там, — признался Сергей. — На озере лед, погибнут.
Свет в подвал проникал через зарешеченное окошко. Глаза к темноте привыкли не сразу.
— Тут вода! — поежилась Лоскутикова.
Серый взял Наталью за руку, вывел на сухое место. И тут она увидела: в сумраке маячили лебединые шеи. Серый достал из карманов хлеб, растер в ладонях, кинул лебедям.
— Это и есть белые лебеди?! — усмехнулась Лоскутикова.
— Самые настоящие, — погордился Серый.
— Да они у тебя не белые, а грязные. Фу! А пахнет-то как!
И Лоскутикова, перебежав на каблучках воду, выскочила из подвала. Серый стоял, недоуменно глядя девочке вслед. Только теперь он укорил себя: лебеди голодные, а он в тайны играет.
Звенел звонок, когда Серый вбежал в кабинет литературы.
— Ребята! У меня лебеди в подвале. Голодные. Их надо покормить.
После завтрака, идя в школу, я вижу, как люди нехотя собираются на работу. Вижу школьников, идущих на занятия. Я увидел(а), как маленький мальчик погладил бездомного котика. Вот такое у меня утро.
Примерный набросок. Модно про школу убрать
Гроза ширилась и наступала на нас. Не успели мы оглянуться, как туча, почти не двигающаяся, казалось, с самого горизонта, неожиданно оказалась перед нами. Вот блеснула огненная нить, и густой смешанный лес, через который мы пробирались, мгновенно озаряется зловещим светом кроваво-красного пламени. Сразу же обиженно пророкотал гром, еще нерешительный, но как будто тревожный и угрожающий, и тотчас же по листьям забарабанили капли дождя.
Вряд ли знает грозу человек, не встречавшийся с нею в лесу. Мы бросились искать убежище, пока ливень не пустился вовсю. Но было уже поздно: дождь хлынул на нас бешеными, неукротимыми потоками. Оглушительно грохотал гром, а молнии, все время не перестававшие вспыхивать серебряными отблесками, только ослепляли. Лишь на какую-то долю секунды можно было рассмотреть почти непроходимые заросли, едва не затопленные водой, и крупные листья, обвешанные маслянистыми каплями.
Скоро мы поняли, что, несмотря на все наши старания, мы так и останемся совершенно не защищенными от дождя. Но вот небо медленно очищается от туч, и мы продолжаем идти по путаной тропинке, которая приводит нас на малоезженую дорогу.
Мы проходим мимо невысокой, но стройной лиственницы, вершина которой расщеплена, и видим не что иное, как обещанную нам избушку лесника. Приветливый старик в холстинной рубахе с несвойственной ему торопливостью разжигает печурку, ставит на стол топленое молоко, печенную в золе картошку, сушенные на солнце ягоды, предлагает ненадеванный тулупчик. Старик потчует нас на славу.
В продолжение целого дня дождь лил как из ведра, но впоследствии погода прояснилась. Послеполуденное солнце безмятежно засияло, и наступила ни благодать. Начинался чудесный безветренный вечер.