сократить текст На катке дела у Толика шли блестяще. По правилам, ему еще не разрешалось играть за взрослых и даже за юношей. Толик играл за детскую команду. Но это была не игра, а избиение младенцев. Ребята, прозанимавшиеся уже два-три года, казались грудными детьми по сравнению с Толиком. Он один мог обыграть любую детскую команду. А тренировался Толик со взрослыми. Это тоже не разрешалось, но тренер сделал для Толика исключение. Во взрослой команде Толик тоже играл лучше всех. Мастера спорта разводили руками и говорили, что такого чуда они не видели никогда в жизни. Они-то знали, что прежде чем тренироваться, учиться водить шайбу, тысячи раз повторять броски по воротам и специальные упражнения. Звания мастеров они завоевали тяжелым трудом. Они никак не могли понять, откуда у мальчишки такое великолепное умение. Но мастера не завидовали Толику. Они видели, что он играет лучше всех, и старались у него чему-нибудь научиться. Они приняли Толика как равного и вместе с тренером сокрушались, что он еще слишком мал, чтобы играть за сборную СССР. стать хорошим хоккеистом, нужно не один год Слава Толика разнеслась среди всех спортсменов города. На него приезжали смотреть даже из других городов. И все, кто видел игру Толика, в первый раз удивлялись ужасно и качали головами, но не могли не верить своим глазам.
Избавься от ограничений
ПОПРОБУЙ ЗНАНИЯ ПЛЮС СЕГОДНЯ
anelyagvaa
18.09.2019
Русский язык
5 - 9 классы
+13 б.
ответ дан
Текст повествование А.К Толстого путешествие в Крыму
1
СМОТРЕТЬ ОТВЕТ
ответ
3,0/5
23
Naska3829191
середнячок
14 ответов
636 пользователей, получивших
Началась Крымская война. В марте 1855 г. Толстой «записался в число охотников», образовавших так называемый «полк императорской фамилии», но «полк не имел случая быть в деле и достиг только Одессы». Вспыхнула эпидемия тифа, погибло более тысячи человек, в январе 1856 г. заболел и майор Толстой. А Софья Андреевна? Всегда покорная судьбе, Софья Андреевна, листок, плывущий по течению, деревце, поникшее под снегом, как называл ее Толстой, Софья Андреевна, узнав о болезни любимого, не посчиталась с мнением света, приехала в Одессу, самоотверженно ухаживала за ним, и это было едва ли не главным, что ему выжить. Из Одессы в первых числах мая 1856 г. они поехали в Крым. Южный берег казался царством цветов. Белыми мотыльками садились на траву лепестки черешен, поляны желтели коврами одуванчиков, фиолетовым пламенем горел багряник. Обычно уже ранним утром Софью Андреевну и Толстого ждали под седлами медлительный мул и буланая лошадка с лохматой гривой. Путешественники отправлялись вдоль берега моря, в горы. Они чувствовали себя так, словно вырвались на свободу. Парады, мундиры, сутолока света — все позади! Часто их прогулки заканчивались глубокой ночью. Убаюкивал мерный шаг лошадей, ровный шум моря. Явь или счастливый сон? Как ослепительна луна! Как гор очерчены вершины! В сребристом сумраке видна Внизу Байдарская долина... Ужель я вижу не во сне, Как звезды блещут в вышине, Как конь ступает осторожно. Как дышит грудь твоя тревожно? Иль при обманчивой луне Меня лишь дразнит призрак ложный И это сон? О, если б мне Проснуться было невозможно! Эти ли строки сложились первыми, или другие, но памятью о лете 1856 г. остались «Крымские очерки» — цикл из четырнадцати стихотворений (Семь из них положены на музыку С. Рахманиновым, Ц. Кюи, Л. Гречаниновым, Н. Черепниным.), которые были написаны во время путешествий и осенью этого же года. Еще четыре стихотворения Алексей Константинович оставил за пределами цикла. Лит.: «Но в жизни есть еще отрады...».
Объяснение: