союзы. На какие ки. чтобы и т.д.) и составные (состоят из двух так как, как будто и т.д.). 10. Выпишите из текста «А всё-таки она вертится!» группы и по какому признаку их можно сгруппировать? Какова роль союзов в простом предложении? В сложном предложении? 1. Откуда взяты эти строчки? Какие союзы здесь использованы? Что они связывают? Объясните постановку знаков препинания. Волхвы не боятся могучих владык, а княжеский дар им не нужен.) Правдив и свободен их вещий язык / ис волей небесною дружен. Гря- дущие годы таятся во мгле, но вижу твой жребий на светлом челе. Твой конь не боится опасных трудов, он, чуя господскую волю, то смирный стоит под стрелами врагов, І то мчится по бранному полю. И холод, и сеча ему ничего... Но примешь ты смерть от коня своего Олег усмехнулся, однако чело и взор омрачилися думой .

Материнское сердце любит своих детей в любых ситуациях, с тех самых пор, как в один прекрасный и незабываемый день жизни мама берет на руки своего малыша. Желание вырастить ребенка, который оправдает все надежды и ожидания, с этого дня занимает все мысли матери, и только ребенку теперь безраздельно принадлежит ее любящее материнское сердце. Мама, мамочка! Ты достойна этих нежных искренних слов. Я смотрю на тебя и вспоминаю свое беззаботное детство. Ты подарила нам с сестрой жизнь и посвятила нам всю себя. Как твое сердце может любить нас так сильно! Как жаль, что мы не задумываемся, что порой своими поступками или резкими словами можем тебя обидеть. Прости нас за то, что мы тебя расстраиваем, что иногда ты выслушиваешь замечания учителей о нашем плохом поведении. Нам стоит чаще задумываться о том, как не ранить твое сердце, как сделать так, чтобы разгладились морщинки на твоем лице. Ведь чем старше мы становимся, тем больше ты нуждаешься в нашем внимании и любви. Мы не должны стесняться быть добрыми и нежными с мамой, не считать за труд быть терпеливыми и внимательными к ней. http://uchim.org/sochineniya/pro-mamu - uchim.org Невостребованные и неизрасходованные добрые чувства иссякают, мы привыкаем быть черствыми и неблагодарными с самым родным и близким человеком — мамой. А очень часто бывает, что мы ведем себя расчетливо и грубо: «Если ты купишь мне новый телефон, я постараюсь получить по географии высокую оценку; если разрешишь пойти на вечеринку, вынесу ведро с мусором». Мы должны любить свою жизнь уже за то, что она подарила нам маму — такую жизнерадостную, искреннюю, добрую и мудрую. Ведь сколько детей на этом свете лишены этого счастья. Материнское сердце и безграничная материнская любовь не согревают их, не наполняют их детские жизни смыслом. Мама, ты стала для меня другом, единомышленником, который понимает и уважает мои интересы. Ты всегда прислушиваешься к тому, что подсказывает тебе твое материнское сердце, и даешь верный совет тебе, мама, за то, что ты есть, и что твое сердце всегда готово любить и прощать!

В 1949 году Людмиле Улицкой было шесть лет. В сборнике рассказов "Детство сорок девять" (издательство "Астрель") собраны шесть ее коротких "свидетельств" о том времени. Рассказы могут показаться безыскусными и, как я прочла в одном из отзывов в интернете, дидактическими. На мой взгляд, это не так. Дидактики я не увидела вовсе, наоборот - неприкрашенную правду тогдашней жизни. Что даже удивительно, ведь это - первые произведения Людмилы Евгеньевны, публиковавшиеся когда-то еще в "Пионерской правде".    Всего шесть коротеньких "вещиц", но они такие щемящие, и они о совершенно другой эпохе. Хотя... эпохи меняются, а суть человеческая остается.    Вот, например, рвущий душу рассказ "Капустное чудо". Две маленькие сестрички (старшей - всего шесть лет) после войны остались сиротами и попали на воспитание к двоюродной бабушке. Та не сразу решилась оставить детей у себя (ведь это - обуза). Но девочки оказались трудолюбивыми и покладистыми, робкими и смирными. Они понимали: если дальняя родственница их прогонит, им некуда будет идти. В один из промозглых ноябрьских дней пожилая женщина отправила малышек за капустой. А это - не нынешнее посещение супермаркета. Нужно было отстоять долгую страшную очередь под дождем. И, главное, никакой гарантии, что капуста тебе достанется. Может, не завезут, а может, кончится перед твоим носом. Кстати: никому из "советских граждан, строителей коммунизма" и в голову не пришло пропустить детей вперед. У каждого - свои проблемы, и дома тоже семеро по лавкам сидят... Когда подошла очередь сирот, старшая, Дуся, вдруг с ужасом поняла, что из дырявого кармана ее старенького пальтишка выпала и потерялась десятка (большие по тем временам деньги). Капусты девочкам не дали, из очереди прогнали, никто из "граждан" их не не скинулись всем миром хотя бы на один кочан, не Девочек охватил ужас: как они вернутся без капусты, не выгонит ли их двоюродная бабушка? А еще говорят, будто люди тогда были лучше...    ...У героини рассказа "Восковая уточка" не было никаких старых ненужных вещей, которые можно было бы поменять хотя бы на самую пустяковую игрушку у старьевщика, регулярно приезжавшего к ним во двор. В отчаянии девочка украла у соседки старый половик и получила за него от старьевщика вожделенную восковую уточку со сломанным крылышком.    В рассказе "Дед-шептун" дети из зависти разбили мячиком наручные часики у дошкольницы Дины: она тайком взяла их у старшего брата и нахвасталась во дворе, будто эти часики - ее. А ведь все эти дети - наверняка сознательные "октябрята и пионеры". Но, оказывается, и тогда люди были всего лишь людьми. А дети, увы, и вовсе не ангелы - обычно это злые и жестокие существа, порой даже более жестокие, чем взрослые. И пусть в нас бросит камень тот, кто сам без греха.    Рассказы "Счастливый случай", "Бумажная победа" о том, что люди, как и у Достоевского, совмещают в себе "две бездны" - они и добрые, и злые одновременно. В "Счастливом случае" дети затравили во дворе больного мальчика (дразнили - "Генька хромой, сопли рекой"). Потом увидели, что и он, представитель "гнилой интеллигенции", тоже человек.     Закрыв эту книгу Улицкой, я вспомнила "Юшку" Платонова. Люди злы, мир жесток, но... люди и добры. Каждый из нас должен сам делать выбор, должен делать самого себя.    Я очень хочу, чтобы сборник рассказов "Детство сорок девять" Улицкой прочла моя шестнадцатилетняя дочь. Пусть сравнит, подумает. Я знаю, что времена "до мобильных телефонов" она считает доисторическими и совершенно искренно не понимает, как можно было жить без интернета. Но "Детство сорок девять" - это детство и ее бабушки тоже. Порой дочка спрашивает: "А при Советском Союзе было лучше? Люди были другими?" Пусть прочтет эти рассказы и решает сама.    ...Наверное, сама Людмила Евгеньевна не ставила перед собой такие глобальные задачи, когда создавала эти рассказы. Но, опубликованные, они стали жить своей, отдельной от автора жизнью. И теперь каждый читатель вправе воспринимать их "со своей колокольни". Интересно, что Улицкая в одном из интервью объясняет создание этих рассказов так: "В биологии есть такое понятие "импринтинг" - первое острое впечатление живого существа. Например, если только что вылупившемуся цыпленку показать валенок, то он будет считать этот валенок своим родителем. И в жизни человека есть периоды, когда он очень чувствителен. Прежде всего - время детства, когда все укрупнено, усилено, имеет дополнительные краски, как будто существует еще один спектр цветов, звуков... Стерео-скопическое зрение ребенка срабатывает и до сих пор: меня так и не отпускают мои детские воспоминания".    ...Особое за эту книгу - художнику Владимиру Любарову, "картинки" которого сделали книгу маленьким шедевром. Как пишет в предисловии Улицкая, их с Любаровым детские воспоминания "сошлись замечательно".