Спишите, расставляя недостающие знаки препинания.
1. Я думаю однако ж что нужно быть в белом жилете. 2. Впрочем он был в душе добрый человек. 3. К умножению досады бричка моя сломалась. 4. Большая часть из путевых заметок к счастью для вас потеряна, а чемодан с остальными вещами к счастью для меня остался цел. 5. Дождь однако же казалось зарядил надолго. 6. Лошадка его к истинному моему удивлению бежала очень недурно. 7. Жара заставила нас наконец войти в рощу. 8. Про вас я не слышал к несчастью ничего но многое от вас конечно узнаю. 9. Горный воздух без всякого сомнения действует благотворно на здоровье человека. 10. Показания урядника по словам Юлая были ложны. 11. Выяснилось таким образом что во-первых полное окружение трудно достижимо из-за природного препятствия с запада и во-вторых что противник готовится либо принять бой в местных условиях либо рассеяться в глубине бора. 12. Но предание так укоренилось, что право не знаешь, чему верить. 13. Он примет взвод а может роту. 13. Ой высок же ты Эльбрус синий лед. 14. И в этом труженики предки наши и вы свое бессмертие нашли. 15. Живи великих предков город Москве старинная родня! 16. Мы не забыли не забыли тебя наш город фронтовой как танки белые от пыли шли на восток по мостовой. 17. Э братишка да ты основательно недослышишь! 18. Может и вы товарищ лейтенант еще услышите нашу походку.​

В 1949 году Людмиле Улицкой было шесть лет. В сборнике рассказов "Детство сорок девять" (издательство "Астрель") собраны шесть ее коротких "свидетельств" о том времени. Рассказы могут показаться безыскусными и, как я прочла в одном из отзывов в интернете, дидактическими. На мой взгляд, это не так. Дидактики я не увидела вовсе, наоборот - неприкрашенную правду тогдашней жизни. Что даже удивительно, ведь это - первые произведения Людмилы Евгеньевны, публиковавшиеся когда-то еще в "Пионерской правде".    Всего шесть коротеньких "вещиц", но они такие щемящие, и они о совершенно другой эпохе. Хотя... эпохи меняются, а суть человеческая остается.    Вот, например, рвущий душу рассказ "Капустное чудо". Две маленькие сестрички (старшей - всего шесть лет) после войны остались сиротами и попали на воспитание к двоюродной бабушке. Та не сразу решилась оставить детей у себя (ведь это - обуза). Но девочки оказались трудолюбивыми и покладистыми, робкими и смирными. Они понимали: если дальняя родственница их прогонит, им некуда будет идти. В один из промозглых ноябрьских дней пожилая женщина отправила малышек за капустой. А это - не нынешнее посещение супермаркета. Нужно было отстоять долгую страшную очередь под дождем. И, главное, никакой гарантии, что капуста тебе достанется. Может, не завезут, а может, кончится перед твоим носом. Кстати: никому из "советских граждан, строителей коммунизма" и в голову не пришло пропустить детей вперед. У каждого - свои проблемы, и дома тоже семеро по лавкам сидят... Когда подошла очередь сирот, старшая, Дуся, вдруг с ужасом поняла, что из дырявого кармана ее старенького пальтишка выпала и потерялась десятка (большие по тем временам деньги). Капусты девочкам не дали, из очереди прогнали, никто из "граждан" их не не скинулись всем миром хотя бы на один кочан, не Девочек охватил ужас: как они вернутся без капусты, не выгонит ли их двоюродная бабушка? А еще говорят, будто люди тогда были лучше...    ...У героини рассказа "Восковая уточка" не было никаких старых ненужных вещей, которые можно было бы поменять хотя бы на самую пустяковую игрушку у старьевщика, регулярно приезжавшего к ним во двор. В отчаянии девочка украла у соседки старый половик и получила за него от старьевщика вожделенную восковую уточку со сломанным крылышком.    В рассказе "Дед-шептун" дети из зависти разбили мячиком наручные часики у дошкольницы Дины: она тайком взяла их у старшего брата и нахвасталась во дворе, будто эти часики - ее. А ведь все эти дети - наверняка сознательные "октябрята и пионеры". Но, оказывается, и тогда люди были всего лишь людьми. А дети, увы, и вовсе не ангелы - обычно это злые и жестокие существа, порой даже более жестокие, чем взрослые. И пусть в нас бросит камень тот, кто сам без греха.    Рассказы "Счастливый случай", "Бумажная победа" о том, что люди, как и у Достоевского, совмещают в себе "две бездны" - они и добрые, и злые одновременно. В "Счастливом случае" дети затравили во дворе больного мальчика (дразнили - "Генька хромой, сопли рекой"). Потом увидели, что и он, представитель "гнилой интеллигенции", тоже человек.     Закрыв эту книгу Улицкой, я вспомнила "Юшку" Платонова. Люди злы, мир жесток, но... люди и добры. Каждый из нас должен сам делать выбор, должен делать самого себя.    Я очень хочу, чтобы сборник рассказов "Детство сорок девять" Улицкой прочла моя шестнадцатилетняя дочь. Пусть сравнит, подумает. Я знаю, что времена "до мобильных телефонов" она считает доисторическими и совершенно искренно не понимает, как можно было жить без интернета. Но "Детство сорок девять" - это детство и ее бабушки тоже. Порой дочка спрашивает: "А при Советском Союзе было лучше? Люди были другими?" Пусть прочтет эти рассказы и решает сама.    ...Наверное, сама Людмила Евгеньевна не ставила перед собой такие глобальные задачи, когда создавала эти рассказы. Но, опубликованные, они стали жить своей, отдельной от автора жизнью. И теперь каждый читатель вправе воспринимать их "со своей колокольни". Интересно, что Улицкая в одном из интервью объясняет создание этих рассказов так: "В биологии есть такое понятие "импринтинг" - первое острое впечатление живого существа. Например, если только что вылупившемуся цыпленку показать валенок, то он будет считать этот валенок своим родителем. И в жизни человека есть периоды, когда он очень чувствителен. Прежде всего - время детства, когда все укрупнено, усилено, имеет дополнительные краски, как будто существует еще один спектр цветов, звуков... Стерео-скопическое зрение ребенка срабатывает и до сих пор: меня так и не отпускают мои детские воспоминания".    ...Особое за эту книгу - художнику Владимиру Любарову, "картинки" которого сделали книгу маленьким шедевром. Как пишет в предисловии Улицкая, их с Любаровым детские воспоминания "сошлись замечательно".

Ок

Объяснение:

Об учителе

Слово учителя ничем не за мнимый инструмент, во действия на душу воспитанника. Искусство воспитателя включает искусство обращаться к человеческому сер. на. Безчисленные школьные конфликты, нередко оканчивающиеся бедой имеют источником неумения учителя обращаться с

учениками.

Стала тривиальной истина что воздействие учителя на воспитанника ни с чем не сравнимо н ничем не заменимо. Учитель в слове выражает себя свою культуру нравственность. Эффективность слова учителя определяет его честность, Учащиеся тонко чувствуют лицемерное не правдивое слово,

Педагогическое без культур зачастую выражается в том что воспетатель

знает лишь две (три) цели словесного обращения к питомцам запрет разрешение порицание Мастер (воспитатель) разъясная нравственность понятие всегда обращаемся непосредственно к внутреннему миру воспитанника стремится дабится того что-бы его питомец анализировал какой-то свой поступок рассмотрел себя со стороны Что-бы оставить о себе память у школьного учителя должен быть большой запас образованности интилигентности, В конце каждого разговора об улучшении образования слышишь два словечка загоняющее весь разговор в тупик Заколдованный круг, Ведь для того что(бы) поднять школу надо образовывать учителей надо поднять школу готовящую учителей. Думаетсся в беседах и диспутах на эту тему забываются два фактора разомкнуть заколдованный круг процесс самообразования учителя и учащегося и влияющий на него уровень культурной среды пропитывающей все поры школьного обучения и воспитания, растящий и самого учителя,

Издавна провозглашена педагогическая истина уходящая корнями в многовековой опыт чем больше человеку дается тем больше с него и спрашивается, Эту беспорную истину необходимо притворять в правила школьной жизни. (По В, Сухомлинскому)