Сжать изложение и анна сергеевна в тот вечер думала о своих гостях. базаров ейпонравился — отсутствием кокетства и самою резкостью суждений. онавидела в нем что-то новое, с чем ей не случалось встретиться, а она былалюбопытна.анна сергеевна была довольно странное существо. не имея никакихпредрассудков, не имея даже никаких сильных верований, она ни перед чемне уступала и никуда не шла. она многое ясно видела, многое ее занимало,и ничто не удовлетворяло ее вполне; да она едва ли и желала полногоудовлетворения. ее ум был пытлив и равнодушен в одно и то же время: еесомнения не утихали никогда до забывчивости и никогда не дорастали дотревоги. не будь она богата и независима, она, быть может, бросилась бы вбитву, узнала бы но ей жилось легко, хотя она и скучала подчас, иона продолжала провожать день за днем, не спеша и лишь изредкаволнуясь. радужные краски загорались иногда и у ней перед глазами, но онаотдыхала, когда они угасали, и не жалела о них. воображение ее уносилось даже за пределы того, что по законам обыкновенной морали считается дозволенным; но и тогда кровь ее по-прежнему тихо катилась в ее обаятельно стройном и спокойном теле. бывало, выйдя из благовонной ванны, вся теплая и разнеженная, она замечтается о ничтожности жизни, обее горе, труде и душа ее наполнится внезапною смелостию, закипитблагородным стремлением; но сквозной ветер подует из полузакрытогоокна, и анна сергеевна вся сожмется, и жалуется, и почти сердится, итолько одно ей и нужно в это мгновение: чтобы не дул на нее этот гадкийветер.как все женщины, которым не удалось полюбить, она хотела чего-то,сама не зная, чего именно. собственно, eй ничего не хотелось, хотя ейказалось, что ей хотелось всего. покойного одинцова она едва выносила(она вышла за него по расчету, хотя она, вероятно, не согласилась бысделаться его женой, если б она не считала его за доброго человека) иполучила тайное отвращение ко всем мужчинам, которых представляласебе не иначе как неопрятными, тяжелыми и вялыми, бессильнодокучливыми существами. раз она где-то за границей встретила молодого,красивого шведа с рыцарским выражением лица, с честными голубымиглазами под открытым лбом; он произвел на нее сильное впечатление, ноэто не помешало ей вернуться в россию.«странный человек этот лекарь! » — думала она, лежа в своейвеликолепной постели, на кружевных подушках, под легким анна сергеевна наследовала от отца частицу его наклонности кроскоши. она любила своего грешного, но доброго отца, а он обожалее, дружелюбно шутил с ней, как с ровней, и доверялся ей вполне,советовался с ней. мать свою она едва помнила.«странный этот лекарь! » — повторила она про себя. она потянулась,улыбнулась, закинула руки за голову, потом пробежала глазами страницыдве глупого французского романа, выронила книжку — и заснула, всячистая и холодная, в чистом и душистом белье
