Укажите в тексте бессоюзные сложные предложения.
Постоянное присутствие матери сливается с каждым моим воспоминанием. Ее образ неразрывно соединяется с моим существованием... Я иногда лежал в забытьи, каком-то среднем состоянии между сном и обмороком: пульс почти переставал биться, дыхание было так слабо, что прикладывали зеркало к губам моим, чтоб узнать, жив ли я; доктора и все окружающие давно осудили меня на смерть: доктора – по несомненным медицинским признакам, а окружающие – по несомненным дурным приметам. Страданий матери моей описать невозможно, но восторженное присутствие духа и надежда свое дитя никогда ее не оставляли. «Матушка Софья Николаевна, – не один раз говорила, как я сам слышал, преданная ей душою дальняя родственница, – перестань ты мучить свое дитя; ведь уж и доктора, и священник сказал тебе, что он не жилец. Покорись воле Божией: положи дитя под образа, затепли свечку и дай его ангельской душеньке выйти с покоем из тела. Ведь ты только мешаешь ей и тревожишь ее, а пособить не можешь...» Но с гневом встречала такие речи моя мать и отвечала, что, покуда искра жизни теплится во мне, она не перестанет делать все, что может, для моего и снова клала меня бесчувственного в крепительную ванну, вливала в рот рейнвейну или бульону, целые часы растирала мне грудь и спину голыми руками, а если и это не то наполняла легкие мои своим дыханием – и я, после глубокого вздоха, начинал дышать сильнее, как будто к жизни, получал сознание, начинал принимать пищу и говорить и даже поправлялся на некоторое время. Так бывало не один раз... Я приписывал мое неусыпному уходу, неослабному попечению, безграничному вниманию матери. Внимание и попечение было вот какое: постоянно нуждаясь в деньгах, перебиваясь, как говорится, с копейки на копейку, моя мать доставала старый рейнвейн в Казани, почти за пятьсот верст, за неслыханную тогда цену. В городе Уфе не было тогда так называемых французских белых хлебов – и каждую неделю, то есть каждую почту, щедро вознаграждаемый почтальон привозил из той же Казани по три белых хлеба. Я сказал об этом для примера; точно то же соблюдалось во всем. Моя мать не давала потухнуть во мне догоравшему светильнику жизни; едва он начинал угасать, она питала его магнетическим излиянием собственной жизни, собственного дыхания.
Мы были испуганы, потому что во двор нашего рубленого дома зашёл не гость. Соседская собака, обладающая бешеным нравом, даже не залаяла на него, потому что он накормил её импортным мороженым с копчёными косточками. Ясно, что ему нужно было в этом доме: на стенах висели подлинные шедевры русской живописи в деревянных золочёных рамах, а в старинном кухонном шкафу хранилась пусть и не чищенная, но серебряная посуда. Но человеку свойственно ошибаться! Это оказался не мошенник, а деревенский почтальон, который пришёл к нам познакомиться.