ПЕШКОМ ИЗ РОССОШИ В дом Мурка попала смышлёным, бойким бездомным котёнком, которого подобрали во время прогулки в лесу. Особой привязанности ни к кому не имела. На прогулках держалась Мурка возле ноги и возвращалась домой с удовольствием. В доме Мурку больше всего занимал пружинный диван, обивку которого она превратила в живописную бахрому, и две голосистые канарейки. Азарт охотника заставлял Мурку часами лежать у клетки. И однажды Мурка дождалась момента, когда одну из певуний выпустили полетать. Мурка одним прыжком настигла её на шкафу. Неделю спустя кошка ухитрилась отпереть клетку. Лишь жёлтые пёрышки остались и от второй канарейки. Тут как раз случилась гостья из Воронежской области, и Мурку приговорили к высылке из Москвы к бабушке Пасте в Россошь. Мурку посадили в корзину, и поездом « Москва — Лихая» Мурка поехала из Москвы. Некоторое время спустя, пришло из Россоши письмо, в котором сообщалось, что Мурка в доме бабушки Насти прожила всего лишь два дня и исчезла. Время лечит беды даже очень большие. Постепенно о Мурке забыли год. И вдруг Мурка появилась в московском доме, где прежде жила. Она лежала на четвёртом этаже высотного дома возле двери. Чумазая, истощённая замухрышка. Открыли дверь — она зашла. Путешественницу отмыли и стали кормить. Ела всё, даже зелёный горошек. Потом трое суток почти непрерывно спала. Поест — и на коврик под телевизор. Вот такая история. Из Россоши Мурка пробежала километров семьсот. Но какой компас вел Мурку до Москвы? Как она могла найти нужный район, нужный дом среди многих тысяч домов-близнецов? Как она смогла подняться на четвёртый этаж и обессиленной лечь у двери? Случай не единственный. Но сколько-нибудь внятного объяснения подобным удивительным фактам у науки пока что нет.
ПЕШКОМ ИЗ РОССОШИ В дом Мурка попала смышлёным, бойким бездомным котёнком, которого подобрали во время прогулки в лесу. Особой привязанности ни к кому не имела. На прогулках держалась Мурка возле ноги и возвращалась домой с удовольствием. В доме Мурку больше всего занимал пружинный диван, обивку которого она превратила в живописную бахрому, и две голосистые канарейки. Азарт охотника заставлял Мурку часами лежать у клетки. И однажды Мурка дождалась момента, когда одну из певуний выпустили полетать. Мурка одним прыжком настигла её на шкафу. Неделю спустя кошка ухитрилась отпереть клетку. Лишь жёлтые пёрышки остались и от второй канарейки. Тут как раз случилась гостья из Воронежской области, и Мурку приговорили к высылке из Москвы к бабушке Пасте в Россошь. Мурку посадили в корзину, и поездом « Москва — Лихая» Мурка поехала из Москвы. Некоторое время спустя, пришло из Россоши письмо, в котором сообщалось, что Мурка в доме бабушки Насти прожила всего лишь два дня и исчезла. Время лечит беды даже очень большие. Постепенно о Мурке забыли год. И вдруг Мурка появилась в московском доме, где прежде жила. Она лежала на четвёртом этаже высотного дома возле двери. Чумазая, истощённая замухрышка. Открыли дверь — она зашла. Путешественницу отмыли и стали кормить. Ела всё, даже зелёный горошек. Потом трое суток почти непрерывно спала. Поест — и на коврик под телевизор. Вот такая история.
В дом Мурка попала смышлёным, бойким бездомным котёнком, которого подобрали во время прогулки в лесу. Особой привязанности ни к кому не имела. На прогулках держалась Мурка возле ноги и возвращалась домой с удовольствием. В доме Мурку больше всего занимал пружинный диван, обивку которого она превратила в живописную бахрому, и две голосистые канарейки. Азарт охотника заставлял Мурку часами лежать у клетки. И однажды Мурка дождалась момента, когда одну из певуний выпустили полетать. Мурка одним прыжком настигла её на шкафу. Неделю спустя кошка ухитрилась отпереть клетку. Лишь жёлтые пёрышки остались и от второй канарейки. Тут как раз случилась гостья из Воронежской области, и Мурку приговорили к высылке из Москвы к бабушке Пасте в Россошь. Мурку посадили в корзину, и поездом « Москва — Лихая» Мурка поехала из Москвы. Некоторое время спустя, пришло из Россоши письмо, в котором сообщалось, что Мурка в доме бабушки Насти прожила всего лишь два дня и исчезла. Время лечит беды даже очень большие. Постепенно о Мурке забыли год. И вдруг Мурка появилась в московском доме, где прежде жила. Она лежала на четвёртом этаже высотного дома возле двери. Чумазая, истощённая замухрышка. Открыли дверь — она зашла. Путешественницу отмыли и стали кормить. Ела всё, даже зелёный горошек. Потом трое суток почти непрерывно спала. Поест — и на коврик под телевизор. Вот такая история. Из Россоши Мурка пробежала километров семьсот. Но какой компас вел Мурку до Москвы? Как она могла найти нужный район, нужный дом среди многих тысяч домов-близнецов? Как она смогла подняться на четвёртый этаж и обессиленной лечь у двери? Случай не единственный. Но сколько-нибудь внятного объяснения подобным удивительным фактам у науки пока что нет.
В дом Мурка попала смышлёным, бойким бездомным котёнком, которого подобрали во время прогулки в лесу. Особой привязанности ни к кому не имела. На прогулках держалась Мурка возле ноги и возвращалась домой с удовольствием. В доме Мурку больше всего занимал пружинный диван, обивку которого она превратила в живописную бахрому, и две голосистые канарейки. Азарт охотника заставлял Мурку часами лежать у клетки. И однажды Мурка дождалась момента, когда одну из певуний выпустили полетать. Мурка одним прыжком настигла её на шкафу. Неделю спустя кошка ухитрилась отпереть клетку. Лишь жёлтые пёрышки остались и от второй канарейки. Тут как раз случилась гостья из Воронежской области, и Мурку приговорили к высылке из Москвы к бабушке Пасте в Россошь. Мурку посадили в корзину, и поездом « Москва — Лихая» Мурка поехала из Москвы. Некоторое время спустя, пришло из Россоши письмо, в котором сообщалось, что Мурка в доме бабушки Насти прожила всего лишь два дня и исчезла. Время лечит беды даже очень большие. Постепенно о Мурке забыли год. И вдруг Мурка появилась в московском доме, где прежде жила. Она лежала на четвёртом этаже высотного дома возле двери. Чумазая, истощённая замухрышка. Открыли дверь — она зашла. Путешественницу отмыли и стали кормить. Ела всё, даже зелёный горошек. Потом трое суток почти непрерывно спала. Поест — и на коврик под телевизор. Вот такая история.