УПРАЖНЕНИЕ 1. Расставить знаки препинания. Графически объясните их расстановку.
1. На столе лежали книги тетради карандаши ручки.
2. Книги и тетради и ручки разные вещи лежали на столе.
3. Разные вещи например книги тетради и карандаши лежали на столе.
4. Все кругом переменилось и дома и люди.
5. В саду в доме всюду стояла тишина.
6. Розы гладиолусы пионы словом разные цветы росли в саду.
7. За дождем не было видно ни моря ни неба ни дороги.
8. Всюду на улицах во дворах в домах гремела музыка, раздавался смех.
9. Дети родители учителя словом все смешались в зале.
10. Сумерки шепот деревьев шорохи в траве все это настраивало на таинственный лад.
УПРАЖНЕНИЕ 2. Вставьте пропущенные знаки препинания. Подчеркните вводные конструкции.
1. Вероятно я нахмурился, потому что жена сделала серьезное лицо.
2. В его золотых глазах говорит история рядом с замечательным умом светилась смесь лукавства и ловкости рыси с кровожадностью голодного барса.
3. Казалось бы новые надежды и новые желания должны закопошиться в человеке, когда в природе все обновлено, молодо, свежо.
4. По-видимому он остался очень доволен вознаграждением.
5. Наконец отворилась из гостиной дверь.
6. Если он говорит об умных вещах, то значит считает нас умными.
7. Он сам едва не стал артистом и наверное стал бы им, если бы не помешал ему один смешной пустяк.
8. А главное он позволял себе говорить то, о чем следовало бы молчать...
9. И Маруся ей читатель вспомнила тургеневского Рудина и принялась толковать о нем Егорушке.
УПРАЖНЕНИЕ 3. Вставьте пропущенные знаки препинания. Подчеркните обращения. Составьте схемы.
1. Я остановился, взявшись за ручку двери, и сказал меня княжна!
2. — Не правда ли мсье Печорин что серая шинель гораздо больше идет к мсье Грушницкому?..
3. — А вы Максим Максимыч разве не едете?
4. — Ты бредишь слепой — сказала она, — я ничего не вижу.
5. — Я не заслужил ваших упреков Максим Максимыч.
6. — Мой друг со мною было то же самое.
с достоинством и прожить так, чтобы природа, создавая нас, не была обижена. Природа созидательна, она создала нас, поэтому мы должны в нашей жизни поддерживать эту
созидательную тенденцию, творчество и в коем случае не поддерживать всего разрушительного, что есть в жизни. Как это понимать, как прилагать к своей жизни, на это
должен ответить каждый человек индивидуально, применительно к своим своим интересам”.
“Жизнь, – продолжает академик, – это прежде всего творчество… Творчество тоже можно творить. Можно творить просто добрую атмосферу вокруг себя. Например, человек может
принести в общество атмосферу подозрительности, а может внести сразу радость, свет. Это и есть творчество.
Творчество – беспрерывно. Поэтому жизнь есть вечное созидание…
Потому что слово - совершенный инструмент общения и, если хотите, мышления (которое есть ничто иное, как общение - только с самим собой). Всё начинается со слова: гениальная мысль математика, астронома, химика, врача, физика, биолога и т.д. и воплощение этой мысли в реальность; дружба на веки вечные и любовь, хоть земная, хоть неземная; конфликты и примирения; договоры и их разрывы; передача опыта от поколения к поколению - и та построена на словах.
Именно из слов - таких, в общем-то, небольших по форме, и глубоких, почти бездонных по смыслу, - состоят великие литературные произведения, теоремы и их доказательства, описания звезд и их расположения на небе, обоснования всех открытий, которые двигают и будут двигать человечество вперед. "Смертные слова выражают бессмертные вещи", - сказал об этом свойстве слов, которое я описываю, Лукреций.
Именно слова - казалось бы, звуко-буквенная формула, наделенная неким смыслом, и только - самая сокрушительная сила на земле. Оно и лекарство, и яд, и утешение, и горе, и повод к войне, и примирение, и орудие убийства (карьеры, отношений, человека), и оружие любви...
Безусловно, прав гений Ломоносов, ставя слово превыше всего. А лично у меня вызывает неподдельную гордость не просто слово, а слова моего родного русского языка. Почему? Отвечу на вопрос историей, рассказанной тем же М. В. Ломоносовым: "Римский император Карл Пятый говаривал, что говорить прилично гишпанским языком - с Богом, французским - с друзьями, немецким - с неприятелем, италианским - с женским полом. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италианского, а сверх того-богатство и сильную в изображениях кратость греческого и латинского языков".