Когда пришли сюда фашисты, они прежде всего устроили в Вертушинке лагерь для военнопленных — срубили сотни две или три тополей, понаставили столбов, натянули на них усеянную шипами проволоку в несколько тесных рядов.Потом фашистов прогнали. Бегство их было таким скоропостижным, что они не успели учинить расправу над пленными.Вскоре началась весна. Весна нашего первого наступления. Весёлые стали сводки. Веселее становилось на душе.Однажды утром ребятишки вертушинской школы, проходя мимо бывшего лагеря, мимо скованных железом столбов, заметили невероятное..Прибежали ребята к учительнице и, перебивая друг друга, задыхаясь от восторга, загалдели:
— Татьяна Николаевна, он растёт!
— Кто «он»?
— Столб растёт. Если не верите — идёмте покажем.
Когда Татьяна Николаевна подошла к этому месту, куда тащила её детвора, она увидела: кусок дерева, скованный со всех сторон железом, действительно ожил! На его изрубцованном теле туго набрякли большие клейкие почки, и казалось, вот-вот они лопнут, прорвутся зелёным пламенем первого листа.Постояли ребята, посмотрели в широко раскрытые глаза учительницы, и вдруг все, как будто сговорились, понеслись наперегонки в деревню, а оттуда обратно: кто с клещами, кто с топором, кто с чем..Вытащили из дерева длинные скрученные гвозди. Размотали проволоку. Кора у дерева оказалась красной от ржавчины, но это было уже именно дерево.Взрыхлили землю вокруг ствола, как сумели перебинтовали раны.Тополь начал набирать силу, выбросил устремлённые к солнцу побеги, зашумел ещё недружной, ещё несмелой, но уже ярко-зелёной листвой..С тех пор много лет. Красавец тополь так разросся, что сейчас трудно представить, что он был кургузым обрубком в два метра высотой. Спиленный верх его оброс со всех сторон ветвями, обтянулся свежей корой, и венчает его такая мощная островерхая крона, что сразу и не разглядишь, где тот горизонтальный срез, когда-то тупо нацеленный в небо. Только посеревшие от времени столбы, стоящие в одной шеренге с деревом, красноречивее человека рассказывают нам историю собрата.Вот какая это история. Вот как в маленькой деревеньке Вертушинке началась весна нашего первого наступления.
Казалось бы, связь между экологией и нравственностью понятна сама собой. Это так, но в то же время она требует раскрытия.Человек остается один в лесу, в поле. Он может натворить бед, и единственное, что сдерживает его (если сдерживает?) - его нравственное сознание, чувство ответственности, совесть.Но и человечество в целом, в нынешнем его осознании, также существует "наедине с природой". Не означает ли это, что только от нравственности человечества зависит отношение человечества к окружающему его миру, к природе в частности? Но ведь совесть одного человека - нечто реальное при всей ее неопределенности, но совесть всего человечества как единого целого - это абстракция.Дело, следовательно, не так просто.В XX столетии роль этики, самые этические принципы усложнились чрезвычайно. Сейчас вообще требуется не просто чувство моральной ответственности, но крайне необходима научно-прикладная разработка проблем этики в различных областях.
— Татьяна Николаевна, он растёт!
— Кто «он»?
— Столб растёт. Если не верите — идёмте покажем.
Когда Татьяна Николаевна подошла к этому месту, куда тащила её детвора, она увидела: кусок дерева, скованный со всех сторон железом, действительно ожил! На его изрубцованном теле туго набрякли большие клейкие почки, и казалось, вот-вот они лопнут, прорвутся зелёным пламенем первого листа.Постояли ребята, посмотрели в широко раскрытые глаза учительницы, и вдруг все, как будто сговорились, понеслись наперегонки в деревню, а оттуда обратно: кто с клещами, кто с топором, кто с чем..Вытащили из дерева длинные скрученные гвозди. Размотали проволоку. Кора у дерева оказалась красной от ржавчины, но это было уже именно дерево.Взрыхлили землю вокруг ствола, как сумели перебинтовали раны.Тополь начал набирать силу, выбросил устремлённые к солнцу побеги, зашумел ещё недружной, ещё несмелой, но уже ярко-зелёной листвой..С тех пор много лет. Красавец тополь так разросся, что сейчас трудно представить, что он был кургузым обрубком в два метра высотой. Спиленный верх его оброс со всех сторон ветвями, обтянулся свежей корой, и венчает его такая мощная островерхая крона, что сразу и не разглядишь, где тот горизонтальный срез, когда-то тупо нацеленный в небо. Только посеревшие от времени столбы, стоящие в одной шеренге с деревом, красноречивее человека рассказывают нам историю собрата.Вот какая это история. Вот как в маленькой деревеньке Вертушинке началась весна нашего первого наступления.