Матрена Васильевна Никому она не рассказывала о своей нелегкой жизни, боясь, я думаю, показаться слабой на глазах у людей. Все ее дети умерли, муж пропал на войне. Не было у нее любви, никто ее не любил. И она отдала себя труду, заботе об окружающих. И я считаю, что автор прав, назвав Матрену праведником, потому что она «есть… тот самый праведник, без которого… не стоит село». Смысл названия рассказа, я думаю, заключается в том, что без Матрены Васильевны в деревне Тальново нормальной жизни не будет. Она была центром всего происходящего, она добавляла частицу себя во всю деревенскую жизнь, работу. Её можно по праву считать хозяйкой, ведь даже начальство, которое по сути дела и должно всем обращаюсь за именно в Матрене, «без Матрены не обходилась ни одна пахота огорода», без Матрены ничего не обходилось. А ещё можно сказать, что Матренин двор – это ее дом, после разрушения, которого разрушается и ее жизнь, двор бескорыстия, праведничества. Поэтому он считается автобиографическим потому что она рассказывает о своей жизни
Маленький рассказ из детства писателя Виктора Петровича Астафьева.
Осень-пора увядания, пора грустного прощания с теплом и солнечными днями. Но в осени есть и свои радости, свои забавы и заботы.
Осень на Енисее. Уборка и заготовка капусты на зиму. И ребятам всегда найдётся и дело, и развлечение даже в скучное осеннее время.
...Заготовка капусты на долгую сибирскую зиму, на большие чалдонские семьи - дело основательное, требующее каждогодней подготовки, потому и рассказ о рубке капусты поведу я основательно, издалека.
На исходе осени, когда голы уже леса, а горы по ту и другую сторону Енисея кажутся выше, громадней, и сам Енисей, в сентябре еще высветлившийся до донного камешника, со дна же возьмется сонною водой, и по пустым огородам проступит изморозь, в нашем селе наступает короткая, но бурная пора, пора рубки капусты.
...Бабушка облегченно бросала крестики на грудь, шептала: "Слава Тебе, Господи, слава Тебе, Господи! Теперь прозимуем. Картошек накопали дивно — и себе, и на продажу хватит. Кольче катанки справим, самому полушубчишко бы надо. Витьке тоже чего-нито из одежонки бы прикупить. Дерет, язвило бы его, пластат все… "
Долгая, стойкая зима-прибериха снегами и морозами заклинивала деревенскую жизнь. Большей частью под крышами изб, во дворах шла эта жизнь, в амбарах, стайках, и если хозяева-старатели запаслись овощью, ягодами, капустой — одолевали зиму без нужды и горя, пощелкивая кедровые орехи, говорили вечерами сказки, с крещенских трескучих морозов принимались гулять, справлять свадьбы, именины и все праздники подряд.
И в каждой избе в центре стола, как главный фрукт, красовалась в тарелке, в чашке или в глиняной латке сельская беда и выручка — квашеная капуста, то выгибаясь горбом розового пласта, то растопорщившись сочным и мокрым листом, то накрошенная сечками.
И какая уж такая сила была в той капусте- знать мне не дано, однако смолачивали ее за зиму с картошкой, во щах, пареную, жареную и просто так целые бочонки, были здоровы, зубов и бодрости не теряли до старости, работали до самой могилы за двоих, пили под капусту за троих.
Смысл названия рассказа, я думаю, заключается в том, что без Матрены Васильевны в деревне Тальново нормальной жизни не будет. Она была центром всего происходящего, она добавляла частицу себя во всю деревенскую жизнь, работу. Её можно по праву считать хозяйкой, ведь даже начальство, которое по сути дела и должно всем обращаюсь за именно в Матрене, «без Матрены не обходилась ни одна пахота огорода», без Матрены ничего не обходилось.
А ещё можно сказать, что Матренин двор – это ее дом, после разрушения, которого разрушается и ее жизнь, двор бескорыстия, праведничества. Поэтому он считается автобиографическим потому что она рассказывает о своей жизни
Маленький рассказ из детства писателя Виктора Петровича Астафьева.
Осень-пора увядания, пора грустного прощания с теплом и солнечными днями. Но в осени есть и свои радости, свои забавы и заботы.
Осень на Енисее. Уборка и заготовка капусты на зиму. И ребятам всегда найдётся и дело, и развлечение даже в скучное осеннее время.
...Заготовка капусты на долгую сибирскую зиму, на большие чалдонские семьи - дело основательное, требующее каждогодней подготовки, потому и рассказ о рубке капусты поведу я основательно, издалека.
На исходе осени, когда голы уже леса, а горы по ту и другую сторону Енисея кажутся выше, громадней, и сам Енисей, в сентябре еще высветлившийся до донного камешника, со дна же возьмется сонною водой, и по пустым огородам проступит изморозь, в нашем селе наступает короткая, но бурная пора, пора рубки капусты.
...Бабушка облегченно бросала крестики на грудь, шептала: "Слава Тебе, Господи, слава Тебе, Господи! Теперь прозимуем. Картошек накопали дивно — и себе, и на продажу хватит. Кольче катанки справим, самому полушубчишко бы надо. Витьке тоже чего-нито из одежонки бы прикупить. Дерет, язвило бы его, пластат все… "
Долгая, стойкая зима-прибериха снегами и морозами заклинивала деревенскую жизнь. Большей частью под крышами изб, во дворах шла эта жизнь, в амбарах, стайках, и если хозяева-старатели запаслись овощью, ягодами, капустой — одолевали зиму без нужды и горя, пощелкивая кедровые орехи, говорили вечерами сказки, с крещенских трескучих морозов принимались гулять, справлять свадьбы, именины и все праздники подряд.
И в каждой избе в центре стола, как главный фрукт, красовалась в тарелке, в чашке или в глиняной латке сельская беда и выручка — квашеная капуста, то выгибаясь горбом розового пласта, то растопорщившись сочным и мокрым листом, то накрошенная сечками.
И какая уж такая сила была в той капусте- знать мне не дано, однако смолачивали ее за зиму с картошкой, во щах, пареную, жареную и просто так целые бочонки, были здоровы, зубов и бодрости не теряли до старости, работали до самой могилы за двоих, пили под капусту за троих.