Читаем и обсуждаем 1. Расскажите о детстве писателя.
2. Почему книги А. Алексина популярны не только в России, но и за
рубежом?
3. Какие книги А. Алексина вы читали? Какие вас заинтересовали
После чтения статьи и вызвали желание их прочесть?
4. Прочитайте эпиграф к статье об А. Алексине и слова А. Пушкина
и А. Барто на полях. Прoкoммeнтируйте их.
с 3 и 4
А если мне скажут, что завтра я умру, ну так что же, отдых тоже неплохая штука. Помните, как говорил Шелли: Она была хорошим человеком, и мы прожили, как говорится в сказке, «долго, счастливо, пока не умерли». - Если только это не сонное видение, эта дикая охота. Я тоже был частично согласен с его последними словами. Этот леденящий душу крик - он не мог вылетать из человеческой груди. Дрыкганты, порода, которая исчезла, а если даже и не исчезла, то кто в этом захолустье, в этой глухомани был так богат, чтобы купить их. Они ведь как-то должны быть связаны с дикой охотой короля Стаха. Я понял, что он совсем не такой, как я, что сейчас это человек, который парит над землей, которого здесь нет. Не ради славы, а ради того, чтобы убить терзания совести - как иногда идет человек, не зная дороги, в пущу друга, потому что стыдно, стыдно стоять. Знают только то, что не таким должен быть человек, что нельзя обещать ему райский клевер, что счастье ему нужно под этими вот задымленными потолками. И сразу же понял, что это человек, с которым мне не стоит тягаться ни весом, ни силой. Я понял, что, если не употреблю всю свою ловкость, - погиб. Шлеп-шлеп-шлеп - и так четыреста раз, топ-топ - пятьдесят раз. Напрямик по пустым грядам, давя попадавшиеся под ноги последние кочаны капусты, я помчал к крыльцу, украшенному четырьмя деревянными колоннами, и начал барабанить в дверь.
Когда-нибудь люди смогут жить намного дольше меня, и им не будет горько за жизнь: все в ней было, всякого жита по лопате, все я изведал - о чем же сожалеть? Однако хватит надрывать ваше сердце грустными словами, - я ведь говорил, старость моя - радость моя, - лучше расскажу я вам что-нибудь из далеких, молодых моих лет. Ну, не было, никогда не было еще человека, который скрыл бы от меня, лучшего охотника, следы. Кто такая Голубая Женщина, которая видением исчезла в ночи, если ее двойник (совсем несхожий двойник) мирно спал в комнате? Он даже не стесняется высоких слов, которых мужчины обычно избегают. Никто, никто не желает дать ему возможность быть человеком. И они мужественнее Христа: они знают, что не воскреснут после распятия. А он пытался выкрутить мне назад руки и свистящим шепотом сипел: - С-стой, ч-черт, п-погоди... Помню только, что с сожалением подумал о призрачной охоте, в которую стрелял и которой ни на волос не повредил. В крайнем окне замигал спокойный огонек, потом старческий голос спросил из-за двери: - Кого это тут носит?
Человек, как известно, честнее всего лет до двадцати пяти, в это время он органически не выносит несправедливости, однако молодежь слишком прислушивается к себе, ей ново и любопытно наблюдать, как новыми чувствами (она уверена, что подобного не испытывал никто) полнится душа. Но в ту пору я в глубине души (хотя и считался «красным») был убежден, что не только из виселиц растут на земле леса (что, конечно, было правильно даже во времена Иосафата Кунцевича и беларусской «доказной» инквизиции) и не только стон слышится в наших песнях. Он невольно подался на меня лицом и грудью, и тогда я, собрав последние силы, коленом и как можно дальше вытянутыми руками сильно поддал его в воздух. Мой противник не мог двинуться с места, я же с огромным усилием пытался подняться на ноги.
И лишь потом приходят бессонные ночи над клочком газеты, на котором напечатано такими же буквами, как и все остальное, что сегодня взяли на виселицу троих, понимаете, троих, живых и веселых. Для меня в то время значительно важнее было понять, кто я, каким богам должен молиться. Решили, что Рыгор нынешней ночью будет сидеть в Холодной лощине, откуда недалеко до дома Свециловича, где тот жил со старым дядькой-слугой и кухаркой. - И все же я не верю, что подкараулю их там во время выхода. Это, видимо, получилось даже слишком сильно: он перелетел через голову, сделал полукруг в воздухе и шмякнулся всем тяжелым - ох, каким тяжелым! Я решил садануть ему ногой под сердце, лишить дыхания, но сперва мельком взглянул на болото, где исчезла дикая охота.