Вокруг образа главного героя романа И.А.Гончарова "Обломов" было много споров и критических замечаний. Н.А.Добролюбов считал, что главные черты обломовского характера заключаются "в совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. Причина же апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития..." В то же время критик отмечал, что "Облом не тупая, апатичная натура, без стремлений и чувства, а человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чем-то думающий." Далее Добролюбов пишет о том, что "ключом к разгадке многих явлений русской жизни служит "обломовщина", а в "типе Обломова и во всей этой обломовщине мы видим нечно более, нежели просто удачное создание сильного таланта; мы находим в нем произведение русской жизни..." (Из статьи "Что такое обломовщина?") Не оставил без внимания роман Гончарова и его главный образ и А.В.Дружинин, который считал, что "Обломов и обломовщина: эти слова недаром облетели всю Россию...Они разъяснили нам целый круг явлений современного нам общества...Обломов, как живое лицо, достаточно полон для того, чтоб мы могли судить о нем в разных положениях, даже не замеченных его автором...он любезен нам как чудак, который в нашу эпоху себялюбия, ухищрений и неправды мирно покончил свой век, не обидевши ни одного человека, не обманувши ни одного человека и не научивши ни одного человека чему-нибудь скверному." (Из статьи "Обломов".Роман И.А.Гончарова). Я привела мнения только двух критиков, но есть еще статьи по роману Д.И.Писарева, Д.С.Мережковского, Ю.М.Лошица и других.
Я же рос, как дикое деревцо в поле, — никто не окружал меня особенною заботливостью, но никто и не стеснял моей свободы.
Отец также поверил этому и делал иногда попытки заняться моим воспитанием, но попытки эти всегда кончались неудачей.
Он все более убеждался, что я — дурной, испорченный мальчишка, с черствым, эгоистическим сердцем, и сознание, что он должен, но не может заняться мною, должен любить меня, но не находит для этой любви угла в своем сердце, еще увеличивало его нерасположение.
Это решило исход дела; стало совершенно ясно, что в таком положении мальчишка не мог драться, а я, конечно, был слишком великодушен, чтобы воспользоваться его неудобным положением.
Валек указал мне моего отца с такой стороны, с какой мне никогда не приходило в голову взглянуть на него: слова Валека задели в моем сердце струну сыновней гордости; мне было приятно слушать похвалы моему отцу, да еще от имени Тыбурция, который «все знает»; но, вместе с тем, дрогнула в моем сердце и нота щемящей любви, смешанной с горьким сознанием: никогда этот человек не любил и не полюбит меня так, как Тыбурций любит своих детей.
Н.А.Добролюбов считал, что главные черты обломовского характера заключаются "в совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. Причина же апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития..." В то же время критик отмечал, что "Облом не тупая, апатичная натура, без стремлений и чувства, а человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чем-то думающий." Далее Добролюбов пишет о том, что "ключом к разгадке многих явлений русской жизни служит "обломовщина", а в "типе Обломова и во всей этой обломовщине мы видим нечно более, нежели просто удачное создание сильного таланта; мы находим в нем произведение русской жизни..." (Из статьи "Что такое обломовщина?")
Не оставил без внимания роман Гончарова и его главный образ и А.В.Дружинин, который считал, что "Обломов и обломовщина: эти слова недаром облетели всю Россию...Они разъяснили нам целый круг явлений современного нам общества...Обломов, как живое лицо, достаточно полон для того, чтоб мы могли судить о нем в разных положениях, даже не замеченных его автором...он любезен нам как чудак, который в нашу эпоху себялюбия, ухищрений и неправды мирно покончил свой век, не обидевши ни одного человека, не обманувши ни одного человека и не научивши ни одного человека чему-нибудь скверному." (Из статьи "Обломов".Роман И.А.Гончарова).
Я привела мнения только двух критиков, но есть еще статьи по роману Д.И.Писарева, Д.С.Мережковского, Ю.М.Лошица и других.
Я же рос, как дикое деревцо в поле, — никто не окружал меня особенною заботливостью, но никто и не стеснял моей свободы.
Отец также поверил этому и делал иногда попытки заняться моим воспитанием, но попытки эти всегда кончались неудачей.
Он все более убеждался, что я — дурной, испорченный мальчишка, с черствым, эгоистическим сердцем, и сознание, что он должен, но не может заняться мною, должен любить меня, но не находит для этой любви угла в своем сердце, еще увеличивало его нерасположение.
Это решило исход дела; стало совершенно ясно, что в таком положении мальчишка не мог драться, а я, конечно, был слишком великодушен, чтобы воспользоваться его неудобным положением.
Валек указал мне моего отца с такой стороны, с какой мне никогда не приходило в голову взглянуть на него: слова Валека задели в моем сердце струну сыновней гордости; мне было приятно слушать похвалы моему отцу, да еще от имени Тыбурция, который «все знает»; но, вместе с тем, дрогнула в моем сердце и нота щемящей любви, смешанной с горьким сознанием: никогда этот человек не любил и не полюбит меня так, как Тыбурций любит своих детей.