Шинель 1 вопрос как бы вы охарактеризовали акакия акакиевича кратко 2 каким он был при жизни и кем стал после смерти 3 каково авторское отношение к герою 4 что в творчестве гоголя кажется современом а што интересно точке зрение
Жила-была одна умная-распреумная мышь. Она очень гордилась этим и свысока поглядывала на своих неучей-собратьев. Да и немудрено – она жила в библиотеке, а, значит, вращалась среди культуры. Словом, культурная была. Как встретит кого знакомого, так и начнёт: - Вчера, когда я доедала свой хлеб и сыр, я так уютно устроилась среди собрания сочинений Салтыкова-Щедрина… Дальше не было необходимости продолжать. И все ей завидовали: ну надо же! Она обедала в такой интеллектуальной обстановке среди умных книг! Где уж нам, дуракам, чай пить… А однажды начала такую историю: - Вчера знаменитый писатель приезжал, в его честь обед устроили, так я очень уютно на его ботинке посидела… Что она дальше говорила – уже даже никто и не помнил, потому что только и думали: «Надо же, как везёт некоторым – устроиться среди литературы. Не то, что мы… » Мышь стала городской знаменитостью. Да и как же иначе? Кому ещё посчастливится ухватить славу за хвост, не прилагая особых усилий? ! Но однажды… Однажды умная-распреумная мышь встретила другую. Та была воздушно-утончённо-музыкальная, потому что жила в театре. И вот воздушно-утончённо-музыкальная мышь стала рассказывать: - Ах, как я вчера сладко спала, забравшись в складки балетной пачки! А потом уютно расположилась на партитуре оперы «Лючия ди Ламмермур» и с аппетитом съела целое пирожное – их в буфете хоть отбавляй! А потом с наслаждением вскарабкалась на занавес и покачалась, как на качелях! Умная-распреумная мышь почувствовала себя ущемлённой. Значит, она не одна такая? Есть и другие культурные мыши? А вдруг кроме мышей литературы и мышей искусства есть и мыши науки? И такая мышь нашлась. Она жила в институте исследования полупроводников и очень гордилась этим – раз она там живёт, значит, она учёная! И только хотела похвастаться своей жизнью, но… Как-то раз устроили генеральную уборку и ремонт в библиотеке, где жила умная-распреумная мышь. Началась генеральная уборка и ремонт в театре, где жила воздушно-утончённо-музыкальная мышь. Институт исследования полупроводников вообще переехал в другое здание. Такие встряски маленьким мышкам трудно вынести. И кинулись они из театров, библиотек, институтов… Куда? Да туда, где живут обычные мыши – на свалку. Уж там-то они ожидали стать мега-звёздами! Мыши, обитавшие до них на этой свалке, стали с любопытством спрашивать: - А что интересного в книгах было? - А о чём рассказывал писатель? - А красиво танцевала балерина, у которой ты в пачке спала? - А музыка в той опере красивая? Ты же пирожное на партитуре ела, значит, знаешь! - А что изобрели учёные, ну, там, где ты жила? Но мыши ничего этого не знали. И вскоре про их рассказы о все забыли. Так и остались они на свалке и постепенно сами забыли про свою распреумность, утончённость и учёность, которых, впрочем, в них и не было никогда.
1. В 1891 году Н. Н. Страхов писал в статье "Толки о Л. Н. Толстом": "Малейшие известия о том, что пишется и как живется в Ясной Поляне, газеты помещают наравне с наилучшими лакомствами, какими они угощают своих читателей, т. е. наравне с политическими новостями, с пожарами и землетрясениями, скандалами и самоубийствами. <...> Может быть, со времен Вольтера не было писателя, который производил бы такое сильное действие на своих современников" (*). (* Вопросы философии и психологии, 1891, No 9, с. 98-99. ). 2. Сытина Е. И. (Чихачева) : "Очень был интересен, даже его дурнота имела что-то привлекательное в себе. В глазах было много жизни, энергии". 3. Бунин И. А. " Как философ, как моралист, как вероучитель, он для большинства все еще остается прежде всего бунтарем, анархистом, невером. Для этого большинства философия его туманна и невразумительна, моральная проповедь или возбуждает улыбку ("прекрасные, но нежизненные бредни"), или возмущение ("бунтарь, для которого нет ничего святого"), а вероучение, столь же невразумительное, как и философия, есть смесь кощунства и атеизма. Так все еще продолжается, хотя и в несколько иной форме, то отношение к нему, которое было когда-то в России. Только одна "левая" часть этого большинства прославляет его -- как защитника народа и обличителя богатых и властвующих, как просвещенного гуманиста, революционера: отсюда и утверждается за ним титул "мировой совести", "апостола правды и любви". " ( "Освобождение Толстого"). 4. "Толстой - это целый мир" ( М. Горький) . 5. "Величайший и единственный гений современной Европы, величайшая гордость России, человек, одно имя которого - благоухание, писатель великой чистоты и святости - живет среди нас", - писал А. Блок. 6.Чернышевский : "Глубокое знание тайных движений психической жизни и непосредственная чистота нравственного чувства: останутся всегда существенными чертами его таланта: " 7. Чайковский писал: "Более, чем когда-либо, я убежден, что величайший из всех: писателей-художников есть Л. Н. Толстой". 8. Станиславский вспоминал: "Какое счастье жить в одно время с Толстым! " 9. Стефан Цвейг писал: "Во всем мире нет более поэтичной: покоряющей своей скромностью могилы, чем эта. Маленький зеленый холм среди леса, украшенный цветами: ни креста, ни надгробного камня"
Жила-была одна умная-распреумная мышь. Она очень гордилась этим и свысока поглядывала на своих неучей-собратьев. Да и немудрено – она жила в библиотеке, а, значит, вращалась среди культуры.
Словом, культурная была.
Как встретит кого знакомого, так и начнёт:
- Вчера, когда я доедала свой хлеб и сыр, я так уютно устроилась среди собрания сочинений Салтыкова-Щедрина…
Дальше не было необходимости продолжать.
И все ей завидовали: ну надо же! Она обедала в такой интеллектуальной обстановке среди умных книг! Где уж нам, дуракам, чай пить…
А однажды начала такую историю:
- Вчера знаменитый писатель приезжал, в его честь обед устроили, так я очень уютно на его ботинке посидела…
Что она дальше говорила – уже даже никто и не помнил, потому что только и думали: «Надо же, как везёт некоторым – устроиться среди литературы. Не то, что мы… »
Мышь стала городской знаменитостью. Да и как же иначе? Кому ещё посчастливится ухватить славу за хвост, не прилагая особых усилий? !
Но однажды…
Однажды умная-распреумная мышь встретила другую. Та была воздушно-утончённо-музыкальная, потому что жила в театре.
И вот воздушно-утончённо-музыкальная мышь стала рассказывать:
- Ах, как я вчера сладко спала, забравшись в складки балетной пачки! А потом уютно расположилась на партитуре оперы «Лючия ди Ламмермур» и с аппетитом съела целое пирожное – их в буфете хоть отбавляй! А потом с наслаждением вскарабкалась на занавес и покачалась, как на качелях!
Умная-распреумная мышь почувствовала себя ущемлённой. Значит, она не одна такая? Есть и другие культурные мыши? А вдруг кроме мышей литературы и мышей искусства есть и мыши науки?
И такая мышь нашлась. Она жила в институте исследования полупроводников и очень гордилась этим – раз она там живёт, значит, она учёная!
И только хотела похвастаться своей жизнью, но…
Как-то раз устроили генеральную уборку и ремонт в библиотеке, где жила умная-распреумная мышь. Началась генеральная уборка и ремонт в театре, где жила воздушно-утончённо-музыкальная мышь. Институт исследования полупроводников вообще переехал в другое здание.
Такие встряски маленьким мышкам трудно вынести. И кинулись они из театров, библиотек, институтов… Куда? Да туда, где живут обычные мыши – на свалку. Уж там-то они ожидали стать мега-звёздами!
Мыши, обитавшие до них на этой свалке, стали с любопытством спрашивать:
- А что интересного в книгах было?
- А о чём рассказывал писатель?
- А красиво танцевала балерина, у которой ты в пачке спала?
- А музыка в той опере красивая? Ты же пирожное на партитуре ела, значит, знаешь!
- А что изобрели учёные, ну, там, где ты жила?
Но мыши ничего этого не знали. И вскоре про их рассказы о все забыли.
Так и остались они на свалке и постепенно сами забыли про свою распреумность, утончённость и учёность, которых, впрочем, в них и не было никогда.
Если ответ хороший то отметь этот вопрос лучшим