Составить план Шухов вытянул из валенка ложку. Ложка та была ему дорога с ним весь север, он сам отливал её в песке из алюминиевого провода, на ней и наколка стояла: «Усть-Ижма, 1944».
Потом Шухов снял шапку с бритой головы — как ни холодно, но не мог он себя допустить есть в шапке — и, взмучивая отстоявшуюся баланду, быстро проверил, что там попало в миску. Попало так, средне. Не с начала бака наливали, но и не доболтки. С Фетюкова станет, что он, миску стережа, из неё картошку выловил.
Одна радость в баланде бывает, что горяча, но Шухову досталась теперь совсем холодная. Однако он стал есть её так же медленно, внимчиво. Уж тут хоть крыша гори — спешить не надо. Не считая сна, лагерник живёт для себя только утром десять минут за завтраком, да за обедом пять, да пять за ужином.
Баланда не менялась ото дня ко дню, зависело — какой овощ на зиму заготовят. В летошнем году заготовили одну солёную морковку — так и баланда на чистой моркошке с сентября до июня. А нонче — капуста чёрная. Самое сытное время лагернику — июнь: всякий овощ кончается, и заменяют крупой. Самое худое время — июль: крапиву в котёл секут.
Из рыбки мелкой попадались всё больше кости, мясо с костей сварилось, развалилось, только на голове и на хвосте держалось. На хрупкой сетке рыбкиного скелета не оставив ни чешуйки, ни мясинки, Шухов ещё мял зубами, высасывал скелет — и выплёвывал на стол. В любой рыбе ел он всё, хоть жабры, хоть хвост, и глаза ел, когда они на месте попадались, а когда вываривались и плавали в миске отдельно — большие рыбьи глаза — не ел. Над ним за то смеялись.
Сегодня Шухов сэкономил: в барак не зашедши, пайки не получил и теперь ел без хлеба. Хлеб — его потом отдельно нажать можно, ещё сытей.
На второе была каша из магары. Она застыла в один слиток, Шухов её отламывал кусочками. Магара не то что холодная — она и горячая ни вкуса, ни сытости не оставляет: трава и трава, только жёлтая, под вид пшена. Придумали давать её вместо крупы, говорят — от китайцев. В варёном весе триста грамм тянет — и лады: каша не каша, а идёт за кашу.
Облизав ложку и засунув её на прежнее место в валенок, Шухов надел шапку и пошёл в санчасть.
Кошевой Иван Брюховецкий сумел получить поддержку среди бедных слоёв украинского населения. На Чёрной раде Брюховецкий, кандидатуру которого поддерживало и царское правительство (на совет прибыло русское посольство и 8-тысячное войско), надеясь с его укрепить свои позиции на Украине, добился избрания его гетманом. После совета Яким Сомко и Василий Золотаренко по приказу Брюховецкого были арестованы, обвинены в связях с польской шляхтой и в сентябре 1663 года казнены в Борзне.
Объяснение:
вроде так.
По книге: С. Красиков "Легенды о цветах": Первый ирис расцвел несколько миллионов лет назад. Он был так прекрасен, что полюбоваться им собрались не только все звери, птицы и насекомые, но даже вода и ветер, которые затем и разнесли созревшие семена цветка по всему миру. В Древнем Египте его разводили ещё в 16-15 вв. до н.э., и он был там символом красноречия
Вокруг этрусского поселения (будущей Флоренции) в своё время в изобилии росли ирисы, а дословный перевод с латинского на русский (слова) "флоренция" означает "цветущий"
Бледно-атласные цветы касатика флорентийского как бы любуются собой и на фоне темно-зеленой травы очень схожи с выцветающей радугой. Древние греки называли радугу ирисом, считали цветы осколками упавшей за землю радуги.
"Цветом его цветы подобны небесной Ириде. Он иллирийским зовётся, поскольку родится обильно в крае Иллирии" (Одо из Мена)
На Руси ирисы называют касатиком, что значит - милый, дорогой, любимый и желанный
Ирисы хороши в любое время года, но особенно очаровательны в лунном озарении: в зависимости от собственной фантазии в них можно увидеть и искрящийся снег, и блики зари, и золотистое солнце, и морскую гладь, и красный закат, и наступление ночи
В любой японской семье, имеющей сыновей, в традиционный праздник мальчиков 5 мая изображения ирисов красуются на многих предметах.