Первое описание омута отличается мрачностью и загадочностью: "Оглядевшись, он поразился мрачности, которая царила в этом омуте. Пахло сыростью, глиной, тиной, вода была черной, ветлы в буйном росте почти закрыли все небо, и, несмотря на то, что верхушки их уже порозовели от солнца, а сквозь туман было видно синее небо, здесь, у воды, было сыро, угрюмо и холодно.
Володя немного отодвинулся от воды и вздрогнул, когда у
противоположного берега гулко ударила рыба.
-- В этом бочаге у нас никто не купается...
-- Почему? -- слабым голосом спросил Володя.
-- Засасывает... Как ноги опустил вниз, так все... Вода как лед и вниз утягивает".
Второе описание автор приводит в тот момент, когда жизнь Володи могла оборваться, не решись Яшка на еще одну попытку "Взбаламученная вода в омуте успокаивалась, и никого уже не было на ее поверхности. Из глубины весело выскочили несколько пузырьков воздуха, и у Яшки застучали зубы. Он оглянулся: ярко светило солнце, и листья кустов и ветлы блестели, радужно горела паутина между цветами, и трясогузка сидела наверху, на бревне, покачивала хвостом и блестящим глазом смотрела на Яшку, и все было так же, как и всегда, все дышало покоем и тишиной, и стояло над землей тихое утро, а между тем вот только сейчас, совсем недавно случилось страшное - только что утонул человек".
Первое описание настораживает читателя, предвещая страшную развязку событий, а второе выглядит мнительно успокаивающим. Вот утонул человек - всякое бывает. Но Яшка не согласился с этой тишиной, он снова бросился на и приятеля. Этому описанию спокойного омута автор противопоставляет человеческое сострадание, ведь именно неравнодушие Яшке Володю.
Во время общественного подъема в России многие мотивы творчества Дж. Байрона были взяты на вооружение оппозиционно настроенной молодежью. В 1821 г. П.А. Вяземский в письме А.И. Тургеневу отмечал, что «краски его романтизма сливаются часто с красками политическими». Но автор «Маскарада» и «Героя нашего времени» по методу беспощадного психологического анализа выходит далеко за пределы байроновского круга влияния и главенства. Современники называли М.Ю. Лермонтова русским Байроном, а его поэмы «Мцыри» и «Демон» считали более байроновскими, чем у самого Дж. Байрона.
Первое описание омута отличается мрачностью и загадочностью: "Оглядевшись, он поразился мрачности, которая царила в этом омуте. Пахло сыростью, глиной, тиной, вода была черной, ветлы в буйном росте почти закрыли все небо, и, несмотря на то, что верхушки их уже порозовели от солнца, а сквозь туман было видно синее небо, здесь, у воды, было сыро, угрюмо и холодно.
- Тут, знаешь, глубина какая? - Яшка округлил глаза. -Тут и дна нету...
Володя немного отодвинулся от воды и вздрогнул, когда у
противоположного берега гулко ударила рыба.
-- В этом бочаге у нас никто не купается...
-- Почему? -- слабым голосом спросил Володя.
-- Засасывает... Как ноги опустил вниз, так все... Вода как лед и вниз утягивает".
Второе описание автор приводит в тот момент, когда жизнь Володи могла оборваться, не решись Яшка на еще одну попытку "Взбаламученная вода в омуте успокаивалась, и никого уже не было на ее поверхности. Из глубины весело выскочили несколько пузырьков воздуха, и у Яшки застучали зубы. Он оглянулся: ярко светило солнце, и листья кустов и ветлы блестели, радужно горела паутина между цветами, и трясогузка сидела наверху, на бревне, покачивала хвостом и блестящим глазом смотрела на Яшку, и все было так же, как и всегда, все дышало покоем и тишиной, и стояло над землей тихое утро, а между тем вот только сейчас, совсем недавно случилось страшное - только что утонул человек".
Первое описание настораживает читателя, предвещая страшную развязку событий, а второе выглядит мнительно успокаивающим. Вот утонул человек - всякое бывает. Но Яшка не согласился с этой тишиной, он снова бросился на и приятеля. Этому описанию спокойного омута автор противопоставляет человеческое сострадание, ведь именно неравнодушие Яшке Володю.
Объяснение:
Во время общественного подъема в России многие мотивы творчества Дж. Байрона были взяты на вооружение оппозиционно настроенной молодежью. В 1821 г. П.А. Вяземский в письме А.И. Тургеневу отмечал, что «краски его романтизма сливаются часто с красками политическими». Но автор «Маскарада» и «Героя нашего времени» по методу беспощадного психологического анализа выходит далеко за пределы байроновского круга влияния и главенства. Современники называли М.Ю. Лермонтова русским Байроном, а его поэмы «Мцыри» и «Демон» считали более байроновскими, чем у самого Дж. Байрона.