Анатолий Георгиевич Алексин ДОМАШНЕЕ СОЧИНЕНИЕ Когда Дима прочитал все, что создано в мировой литературе для его возраста, он принялся за книги, написанные для других возрастов. - Почему ты не запираешь свой книжный шкаф? - спросила мама у папы. - Запирать книги - это кощунство! - ответил папа. - Они еще никому не прино сили вреда. - А может, вообще отменить это понятие - "ребенок"? - спросила мама. Раз в тринадцать лет можно все то же самое, что и в тридцать пять! За справедливостью Дима всегда обращался к бабушке. В самый разгар родительских споров, касавшихся его судьбы, он с отчаянием в голосе произносил: "Ну, скажи ты!.. " И спор немедленно обрывался: бабушка говорила так неторопливо и тихо, что к ее голосу надо было прислушиваться. Вступая в дискуссию, она чаще всего задавала вопрос, ответ на который таил в себе решение спора. - В каком классе ты сама-то прочитала "Анну Каренину"? - спросила она у мамы. - Не помню. - А я помню. В шестом... - Вот видите! Видите!.. -воскликнул Дима. - А я еще не читал... - Дети не обязаны повторять ошибки родителей, - отважилась возразить мама. - Книга, прочитанная не вовремя, может навсегда отбить вкус к самой себе. - Это бывает, - согласилась бабушка. - Но ты не волнуйся... Я присмотрю. Прежде всего Дима принялся за "Большую энциклопедию". Ему в голову пришла мысль, что если прочитать эти тяжеловесные тома, написанные обо всем на свете, - можно сразу стать всесторонне образованным человеком. Осилив за десять дней том на букву "А", Дима перестал спать спокойно. Радости и трагедии, открытия и сражения, происходившие в разные года и эпохи, но словно бы объединенные начальной буквой своих имен, перемешались в голове, пута лись, наскакивали друг на друга. И все же Дима, вздохнув, принялся за второй том. Сначала он решил перелис тать его, посмотреть картинки... И неожиданно остановился. Между 78-й и 79-й страницами, лежал исписанный незнакомым ему почерком двойной лист, вырванный из обыкновенной тетрадки в линеечку: "Письмо 1972-му году. Домашнее сочинение уче ника 9-го класса "Б" Владимира Платова". - Бабушка! - от неожиданности вскрикнул Дима. - Что тебе? - раздался из другой комнаты бабушкин голос. - Ничего... Я так просто. Хотел проверить, ты спишь или нет. - К счастью, не сплю. А то бы ты меня разбудил. - Прости Дима решил сперва прочитать письмо сам. Судя по заголовку, ученик 9-го класса "Б" должен был адресовать его не человеку, а году. Однако первые же строчки свидетельствовали о том, что ученик не. вполне подчинился заданию учи тельницы... "Дорогая Валя! Мария Никитична хочет, чтобы мы обращались к году, а я обра щаюсь к тебе. К тебе, живущей в том самом году! тридцать лет, как я написал это письмо. И вот ты его читаешь... Пред ставь себе, что я стою рядом (вот здорово!) и разговариваю с тобой. За это время произошло главное: я получил ответ на вопрос, который мучил меня в школьные годы. Дома, на уроках и переменах я думал: "Кого же она все-таки любит - Лешку Филиппова или меня?! " Теперь я уже давно знаю, что ты любишь меня. А с Лешкой разговаривала на переменках просто для того, чтобы я немного поволно вался. И еще потому, что вы оба занимались в литературном кружке. Это было единст венное, что вас объединяло в ту далекую пору. Теперь уж я точно знаю... Все эти тридцать лет я был ужасно счастлив из-за того, что ты любила меня, а не Лешку Филиппова! Хотя он хороший парень. (Теперь-то уж хороший пожилой чело век!) Я сочувствовал ему все эти тридцать лет. Но что поделаешь, Валечка?! Раз ты любишь меня...
ДОМАШНЕЕ СОЧИНЕНИЕ
Когда Дима прочитал все, что создано в мировой литературе для его возраста, он принялся за книги, написанные для других возрастов.
- Почему ты не запираешь свой книжный шкаф? - спросила мама у папы.
- Запирать книги - это кощунство! - ответил папа. - Они еще никому не прино сили вреда.
- А может, вообще отменить это понятие - "ребенок"? - спросила мама. Раз в тринадцать лет можно все то же самое, что и в тридцать пять!
За справедливостью Дима всегда обращался к бабушке.
В самый разгар родительских споров, касавшихся его судьбы, он с отчаянием в голосе произносил: "Ну, скажи ты!.. "
И спор немедленно обрывался: бабушка говорила так неторопливо и тихо, что к ее голосу надо было прислушиваться.
Вступая в дискуссию, она чаще всего задавала вопрос, ответ на который таил в себе решение спора.
- В каком классе ты сама-то прочитала "Анну Каренину"? - спросила она у мамы.
- Не помню.
- А я помню. В шестом...
- Вот видите! Видите!.. -воскликнул Дима. - А я еще не читал...
- Дети не обязаны повторять ошибки родителей, - отважилась возразить мама. - Книга, прочитанная не вовремя, может навсегда отбить вкус к самой себе.
- Это бывает, - согласилась бабушка. - Но ты не волнуйся... Я присмотрю.
Прежде всего Дима принялся за "Большую энциклопедию". Ему в голову пришла мысль, что если прочитать эти тяжеловесные тома, написанные обо всем на свете, - можно сразу стать всесторонне образованным человеком.
Осилив за десять дней том на букву "А", Дима перестал спать спокойно. Радости и трагедии, открытия и сражения, происходившие в разные года и эпохи, но словно бы объединенные начальной буквой своих имен, перемешались в голове, пута лись, наскакивали друг на друга.
И все же Дима, вздохнув, принялся за второй том. Сначала он решил перелис тать его, посмотреть картинки... И неожиданно остановился. Между 78-й и 79-й страницами, лежал исписанный незнакомым ему почерком двойной лист, вырванный из обыкновенной тетрадки в линеечку: "Письмо 1972-му году. Домашнее сочинение уче ника 9-го класса "Б"
Владимира Платова".
- Бабушка! - от неожиданности вскрикнул Дима.
- Что тебе? - раздался из другой комнаты бабушкин голос.
- Ничего... Я так просто. Хотел проверить, ты спишь или нет.
- К счастью, не сплю. А то бы ты меня разбудил.
- Прости
Дима решил сперва прочитать письмо сам. Судя по заголовку, ученик 9-го класса "Б" должен был адресовать его не человеку, а году. Однако первые же строчки свидетельствовали о том, что ученик не. вполне подчинился заданию учи тельницы...
"Дорогая Валя! Мария Никитична хочет, чтобы мы обращались к году, а я обра щаюсь к тебе. К тебе, живущей в том самом году!
тридцать лет, как я написал это письмо. И вот ты его читаешь... Пред ставь себе, что я стою рядом (вот здорово!) и разговариваю с тобой.
За это время произошло главное: я получил ответ на вопрос, который мучил меня в школьные годы. Дома, на уроках и переменах я думал: "Кого же она все-таки любит - Лешку Филиппова или меня?! " Теперь я уже давно знаю, что ты любишь меня. А с Лешкой разговаривала на переменках просто для того, чтобы я немного поволно вался.
И еще потому, что вы оба занимались в литературном кружке. Это было единст венное, что вас объединяло в ту далекую пору. Теперь уж я точно знаю...
Все эти тридцать лет я был ужасно счастлив из-за того, что ты любила меня, а не Лешку Филиппова! Хотя он хороший парень. (Теперь-то уж хороший пожилой чело век!)
Я сочувствовал ему все эти тридцать лет. Но что поделаешь, Валечка?! Раз ты любишь меня...