Длительного и неспешного развития, они могут долго экспонироваться и неторопливо развиваться, вводя слушателя в атмосферу своеобразного эпического колорита.
Одним из ярких произведений, пронизанных эпической образностью, является опера-былина «Садко» Н. Римского-Корсакова. Именно русские былины, ставшие источником многочисленных сюжетных фрагментов оперы, сообщают ей эпический характер и неторопливость музыкального движения. Об этом писал и сам композитор в предисловии к опере «Садко»: «Многие речи, а также описанье декораций и сценических подробностей заимствованы целиком из различных былин, песен, заговоров, причитаний и т. п. Поэтому в либретто зачастую сохранен былинный стих с его характерными особенностями».
Не только либретто, но и музыка оперы несёт печать особенностей былинного стиха. Действие начинается издалека, с неторопливого оркестрового вступления, носящего название «Окиан-море синее». Окиан-море числится в списке действующих лиц как царь Морской, то есть вполне достоверный, хотя и мифологический персонаж. В общей картине героев различных волшебных сказок царь Морской занимает столь же определённое место, что и Лесной царь – герой Шуберта. Однако как по-разному показаны эти сказочные герои, представляющие два совершенно различных вида музыкальной образности!
Вспомните начало Шуберта. Стремительное действие захватывает нас уже с первого такта. Стук копыт, на фоне которого звучит взволнованная речь героев, придаёт музыкальному движению характер смятения, нарастающей тревоги. Таков закон развития драматических образов.
Опера «Садко», в некоторых сюжетных мотивах имеющая сходство с «Лесным царём» (как мальчик полюбился Лесному царю и был силой взят в лесное царство, так Садко полюбился Морской царевне и был погружён на дно «окиан-моря»), имеет иной характер, лишённый драматической остроты.
Недраматичность, повествовательность музыкального развития оперы также выявляется уже в первых ее тактах. Не протяжённость сюжета представлена в музыкальном образе вступления «Окиан-море синее», а поэтическая прелесть этой волшебной музыкальной картины. Игра морских волн слышится в музыке вступления: не грозной, не могучей, а чарующе-фантастической. Неторопливо, словно любуясь собственными красками, переливается морская вода.
В опере «Садко» с её образом связана большая часть сюжетных событий, и уже из характера вступления видно, что будут они не трагическими, наделёнными острыми конфликтами и столкновениями, а спокойными и величавыми, в духе народных былин.
Такова музыкальная интерпретация различных типов образности, характерной не только для музыки, но и для других видов искусства. Лирические, драматические, эпические образные сферы образуют свои собственные содержательные особенности. В музыке это отражается в различных её сторонах: выборе жанра, масштабе произведения, организации выразительных средств.
О своеобразии главных особенностей музыкальной трактовки содержания мы будем говорить во второй части учебника. Потому что в музыке, как ни в каком другом искусстве, содержателен каждый приём, каждый, даже самый мелкий, штрих. И порой совсем незначительное изменение - иногда одной-единственной ноты - может в корне менять её содержание, её воздействие на слушателя.
Одним из ярких произведений, пронизанных эпической образностью, является опера-былина «Садко» Н. Римского-Корсакова. Именно русские былины, ставшие источником многочисленных сюжетных фрагментов оперы, сообщают ей эпический характер и неторопливость музыкального движения. Об этом писал и сам композитор в предисловии к опере «Садко»: «Многие речи, а также описанье декораций и сценических подробностей заимствованы целиком из различных былин, песен, заговоров, причитаний и т. п. Поэтому в либретто зачастую сохранен былинный стих с его характерными особенностями».
Не только либретто, но и музыка оперы несёт печать особенностей былинного стиха. Действие начинается издалека, с неторопливого оркестрового вступления, носящего название «Окиан-море синее». Окиан-море числится в списке действующих лиц как царь Морской, то есть вполне достоверный, хотя и мифологический персонаж. В общей картине героев различных волшебных сказок царь Морской занимает столь же определённое место, что и Лесной царь – герой Шуберта. Однако как по-разному показаны эти сказочные герои, представляющие два совершенно различных вида музыкальной образности!
Вспомните начало Шуберта. Стремительное действие захватывает нас уже с первого такта. Стук копыт, на фоне которого звучит взволнованная речь героев, придаёт музыкальному движению характер смятения, нарастающей тревоги. Таков закон развития драматических образов.
Опера «Садко», в некоторых сюжетных мотивах имеющая сходство с «Лесным царём» (как мальчик полюбился Лесному царю и был силой взят в лесное царство, так Садко полюбился Морской царевне и был погружён на дно «окиан-моря»), имеет иной характер, лишённый драматической остроты.
Недраматичность, повествовательность музыкального развития оперы также выявляется уже в первых ее тактах. Не протяжённость сюжета представлена в музыкальном образе вступления «Окиан-море синее», а поэтическая прелесть этой волшебной музыкальной картины. Игра морских волн слышится в музыке вступления: не грозной, не могучей, а чарующе-фантастической. Неторопливо, словно любуясь собственными красками, переливается морская вода.
В опере «Садко» с её образом связана большая часть сюжетных событий, и уже из характера вступления видно, что будут они не трагическими, наделёнными острыми конфликтами и столкновениями, а спокойными и величавыми, в духе народных былин.
Такова музыкальная интерпретация различных типов образности, характерной не только для музыки, но и для других видов искусства. Лирические, драматические, эпические образные сферы образуют свои собственные содержательные особенности. В музыке это отражается в различных её сторонах: выборе жанра, масштабе произведения, организации выразительных средств.
О своеобразии главных особенностей музыкальной трактовки содержания мы будем говорить во второй части учебника. Потому что в музыке, как ни в каком другом искусстве, содержателен каждый приём, каждый, даже самый мелкий, штрих. И порой совсем незначительное изменение - иногда одной-единственной ноты - может в корне менять её содержание, её воздействие на слушателя.