Упачатку верша “магіла льва” мы бачым прыгожае каханне наталькі і машэкі. у хуткім часе іх зносіны даходзяць да жаніцьбы. аднак каб справіць вяселле, у маладых няма грошаў. і тады наталька адпраўляе сваё каханага у зарабаткі, каб той зарабіў грошы і яны ажаніліся. паслухаў машэка сваю натальку, адправіўся здабываць грошы. а тая за той час пакуль каханы зарабляў грошы, сустрэла паніча і перашла да яго жыць. вярнуўшыся з зарабаткаў, навіна пра тое, што наталька выйшла замуж за другога,збянтэжыла машэку. ён зразумеў, што яму не трэба заставацца сярод народу і вырашыў пайсці жыць у лес. доўгі час успамінаў машэка натальку, часта бачыў яе у сваіх снах.адзічаў зусім і стаў злосным разбойнікам. ён пачаў забіваць людзей.
“Сказки” М. Е. Салтыкова-Щедрина (1883-1886) составляют самостоятельный этап его творчества. За небольшим исключением, они созданы в последние годы жизни писателя и предстают перед нами неким итогом его работы в литературе. И по богатству художественных приемов, и по идейной значимости, и по разнообразию воссозданных социальных типов эта книга в полной мере может считаться художественным синтезом всего творчества писателя, которое можно с полным правом назвать высшим достижением социальной сатиры 1860-1880-х годов, сутью сатирического направления
натуральной школы.
Смех органически присущ нашей культуре. Перу Пушкина принадлежат добрые шутки и резкие эпиграммы; то веселостью, то мрачной иронией блещет Лермонтов; неразрывно слиты смех и слезы в творчестве великого сатирика Гоголя; смешные, хоть и не всегда симпатичные персонажи сходят со страниц Островского… Литераторы, принадлежавшие к лагерю революционеров-демократов, культивировали в своем творчестве особую смеховую культуру: они отдавали приоритет сатире, призывали высмеивать и бичевать пороки общества, “язвы современной жизни”. Сатира Салтыкова-Щедрина – особое явление
в русской литературе.
Адресовав “Сказки” “детям изрядного возраста”, он сразу же вводил читателей в особую атмосферу своей книги. На этих страницах с “детьми изрядного возраста”, то есть со взрослыми, сохранившими наивные иллюзии прекраснодушного юношества, обращаются сурово. Им не сочувствуют, их умно и зло высмеивают.
Салтыков-Щедрин ставил перед собой принципиально новую творческую задачу: выследить, разоблачить и уничтожить.
В. Г. Белинский, рассуждая о творчестве писателя, называл его юмор “грозным и открытым, желчным, ядовитым, беспощадным”. Эта характеристика глубоко раскрывает сущность сатиры Салтыкова-Щедрина. Для иллюстрации воздействия его произведений на слушателей любопытна запись И. С. Тургенева: “Я видел, как слушатели корчились от смеха при чтении некоторых очерков Салтыкова.
Было что-то страшное в этом смехе. Публика, смеясь, в то же время чувствовала, как бич хлещет ее самое”.
Форма сказки дала Салтыкову-Щедрину возможность открыто высказываться по волнующим его и его соратников проблемам. Обращаясь к фольклору, писатель стремится сохранить его жанровые и художественные особенности, привлечь с их внимание читателя к основной проблеме своего произведе-; ния. “Сказки” Салтыкова-Щедрина по жанровой природе представляют собой некий сплав двух различных жанров фольклорной и авторской литературы. Свободная форма изложения, волшебные превращения, место и время действия, определяемые как “в некотором царстве” и “некогда”,- все это, безусловно, заимствовано писателем у жанра сказки.
Однако герои Салтыкова-Щедрина вовсе не сказочные – это сатирические аллегории, где волк, заяц, медведь, орел, ворона и другие звери, птицы и рыбы принадлежат отнюдь не к животному миру. Следуя традициям Крылова, Салтыков-Щедрин не произвольно надевает на своих персонажей те или иные маски, а стремится “воздать каждому по заслугам”. В его сказках в каждой личине сконцентрированы характерные черты; точно определяющие социальный или человеческий тип. Вспомним, например, сказку “Самоотверженный заяц”.
.
И здесь авторская ирония переходит в едкий сарказм, в глубокое презрение к психологии раба.
Злое, гневное осмеяние рабской психологии – одна из основных задач сказок Салтыкова-Щедрина. Он не только констатирует эти особенности русского народа — его долготерпение, безответность, не только с тревогой ищет их истоки и пределы, как свойственно было Некрасову, но и безжалостно обличает, едко высмеивает, бичует, ибо видит именно здесь главную беду времени. Сказки – жанр, доступный народу и любимый им.
И именно сатирическая сказка, считал Салтыков-Щедрин, быстрее и эффективнее всего дойдет до народа.
И Салтыков-Щедрин саркастически высмеивает это “вредное заблуждение”, не позволяя видеть в поработителе героя, “право имеющего”. И нельзя не видеть, что это – его решение “наполеоновской темы”, что щедринские волк и заяц, орел и мышь, карась и щука иллюстрируют все ту же глобальную, центральную для русской литературы тему, которой Достоевский посвятил “Преступление и наказание”: “Тварь ли я дрожащая или право имею?”
– Сказки о животных – лишь один тип сказок Салтыкова-Щедрина. В сказках другого типа действуют люди (“Дикий помещик”, “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил” и др.). Их персонажи не прикрыты масками зверей, рыб и птиц, и автор использует иные сатирические приемы: гиперболу и гротеск.
Герои этих сказок, однако, тоже явлены как маски-символы: автор создает собирательные образы социальных типов.
“Сказки” М. Е. Салтыкова-Щедрина (1883-1886) составляют самостоятельный этап его творчества. За небольшим исключением, они созданы в последние годы жизни писателя и предстают перед нами неким итогом его работы в литературе. И по богатству художественных приемов, и по идейной значимости, и по разнообразию воссозданных социальных типов эта книга в полной мере может считаться художественным синтезом всего творчества писателя, которое можно с полным правом назвать высшим достижением социальной сатиры 1860-1880-х годов, сутью сатирического направления
натуральной школы.
Смех органически присущ нашей культуре. Перу Пушкина принадлежат добрые шутки и резкие эпиграммы; то веселостью, то мрачной иронией блещет Лермонтов; неразрывно слиты смех и слезы в творчестве великого сатирика Гоголя; смешные, хоть и не всегда симпатичные персонажи сходят со страниц Островского… Литераторы, принадлежавшие к лагерю революционеров-демократов, культивировали в своем творчестве особую смеховую культуру: они отдавали приоритет сатире, призывали высмеивать и бичевать пороки общества, “язвы современной жизни”. Сатира Салтыкова-Щедрина – особое явление
в русской литературе.
Адресовав “Сказки” “детям изрядного возраста”, он сразу же вводил читателей в особую атмосферу своей книги. На этих страницах с “детьми изрядного возраста”, то есть со взрослыми, сохранившими наивные иллюзии прекраснодушного юношества, обращаются сурово. Им не сочувствуют, их умно и зло высмеивают.
Салтыков-Щедрин ставил перед собой принципиально новую творческую задачу: выследить, разоблачить и уничтожить.
В. Г. Белинский, рассуждая о творчестве писателя, называл его юмор “грозным и открытым, желчным, ядовитым, беспощадным”. Эта характеристика глубоко раскрывает сущность сатиры Салтыкова-Щедрина. Для иллюстрации воздействия его произведений на слушателей любопытна запись И. С. Тургенева: “Я видел, как слушатели корчились от смеха при чтении некоторых очерков Салтыкова.
Было что-то страшное в этом смехе. Публика, смеясь, в то же время чувствовала, как бич хлещет ее самое”.
Форма сказки дала Салтыкову-Щедрину возможность открыто высказываться по волнующим его и его соратников проблемам. Обращаясь к фольклору, писатель стремится сохранить его жанровые и художественные особенности, привлечь с их внимание читателя к основной проблеме своего произведе-; ния. “Сказки” Салтыкова-Щедрина по жанровой природе представляют собой некий сплав двух различных жанров фольклорной и авторской литературы. Свободная форма изложения, волшебные превращения, место и время действия, определяемые как “в некотором царстве” и “некогда”,- все это, безусловно, заимствовано писателем у жанра сказки.
Однако герои Салтыкова-Щедрина вовсе не сказочные – это сатирические аллегории, где волк, заяц, медведь, орел, ворона и другие звери, птицы и рыбы принадлежат отнюдь не к животному миру. Следуя традициям Крылова, Салтыков-Щедрин не произвольно надевает на своих персонажей те или иные маски, а стремится “воздать каждому по заслугам”. В его сказках в каждой личине сконцентрированы характерные черты; точно определяющие социальный или человеческий тип. Вспомним, например, сказку “Самоотверженный заяц”.
.
И здесь авторская ирония переходит в едкий сарказм, в глубокое презрение к психологии раба.
Злое, гневное осмеяние рабской психологии – одна из основных задач сказок Салтыкова-Щедрина. Он не только констатирует эти особенности русского народа — его долготерпение, безответность, не только с тревогой ищет их истоки и пределы, как свойственно было Некрасову, но и безжалостно обличает, едко высмеивает, бичует, ибо видит именно здесь главную беду времени. Сказки – жанр, доступный народу и любимый им.
И именно сатирическая сказка, считал Салтыков-Щедрин, быстрее и эффективнее всего дойдет до народа.
И Салтыков-Щедрин саркастически высмеивает это “вредное заблуждение”, не позволяя видеть в поработителе героя, “право имеющего”. И нельзя не видеть, что это – его решение “наполеоновской темы”, что щедринские волк и заяц, орел и мышь, карась и щука иллюстрируют все ту же глобальную, центральную для русской литературы тему, которой Достоевский посвятил “Преступление и наказание”: “Тварь ли я дрожащая или право имею?”
– Сказки о животных – лишь один тип сказок Салтыкова-Щедрина. В сказках другого типа действуют люди (“Дикий помещик”, “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил” и др.). Их персонажи не прикрыты масками зверей, рыб и птиц, и автор использует иные сатирические приемы: гиперболу и гротеск.
Герои этих сказок, однако, тоже явлены как маски-символы: автор создает собирательные образы социальных типов.